Леон Агулянский
НАС НЕ ЗАБЫЛИ
Одноактная драма
В основе пьесы лежит трагический финал реальной истории. Но что действительно происходило на пути к финалу, мы не узнаем никогда. Герои пьесы выдуманы автором. Возможные совпадения случайны.
А Н Н О Т А Ц И Я
История троих молодых израильтян, захваченных боевиками ХАМАС на фестивале Нова перекликается с историей их предков, узников Освенцима.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
ЙОСИ, 28 лет, израильтянин, музыкант.
ЙОСЕЛЕ, 28 лет, его прадед, узник Освенцима, в дальнейшем репатриант.
МОШЕ, 22 лет, израильтянин, недавно отслуживший в армии.
МОЙШЕЛЕ, 22 лет, его прадед, узник Освенцима, в дальнейшем репатриант.
АРЬЕ, 26 лет, израильтянин, айтишник.
ЛЕВ, 26 лет, его прадед, узник Освенцима, в дальнейшем репатриант.
ТЕРРОРИСТ ХАМАС, 20-25 лет, палестинец, житель Газы.
СОЛДАТ ЦАХАЛ, 20-25 лет.
Героя и его прадеда может играть один и тот же актер.
Действие происходит в зоне концлагеря Освенцим 25 декабря 1944 (Кристмас), в порту острова Кипр и на корабле в море, в Израиле и в секторе Газа 2023 (Нападение ХАМАС).
Сцена первая
Картина первая
Освенцим. Зима. Веселая немецкая песенка из репродуктора смешивается с шумом ветра и лаем собак. ЙОСЕЛЕ, МОЙШЕЛЕ и ЛЕВ подавленные, изможденные в полосатой одежде узников с лопатой на плече бредут на работу. Двигаются вдоль сцены. ЙОСЕЛЕ отстает, не может идти, так как ноги распухли от голода. Опирается на лопату, припадает на колено. МОЙШЕЛЕ и ЛЕВ возвращаются – помочь ему. Раздается голос КАПО.
ГОЛОС КАПО. Эй, идн! Дармоеды, мать вашу! А ну вперед! Я получать за вас не намерен. Пошли, гады!
МОЙШЕЛЕ (КАПО). Тихо, тихо. Не ори! Видишь, оголодал человек, ноги распухли? Ступать не может.
ГОЛОС КАПО. Ступа-а-ть не может? Босиком пусть идет, если ботинки малы. Нет. Есть идея получше. (Кричит.) А ну, на коленях все трое, впер-р-р-ед, собаки!
Узники становятся на колени, двигаются вдоль сцены.
ГОЛОС КАПО. Стр-р-роевую запе-вай!
ЛЕВ. Я спою тебе поминальную, когда сдохнешь! Эль мале҅ рахами҅м.
ГОЛОС КАПО. Что-о-о? Да я вас…
ГЛОС НЕМЕЦКОГО ОФИЦЕРА (прерывает его). Вас ист дас хир? Вас махст ду, Э'йзель?!
ГОЛОС КАПО. Гер офици҅р, ищ ха҅бе, ищ ха҅бе… Э-э-э ди҅зе ме҅ньшен нихт…
Пистолетный выстрел прерывает его. Узники вздрагивают.
ГЛЛОС НЕМЕЦКОГО ОФИЦЕРА (узникам). Хей, йу҅ден, раус, (кричит.) раус! Шнель! Шнель, швайнеху҅нден!
Узники, подхватив ЙОСЕЛЕ, двигаются, исчезают за кулисами.
ЗТМ
Музыка
Картина вторая
Барак концлагеря. Ночь. Отдаленно слышен лай собак, и хмельные голоса, поющие по-немецки. Узники пытаются согреться.
ЙОСЕЛЕ. Все, ребята, я – все. Ноги разнесло, в ботинки не лезут и тяжелые стали. Утром на поверку не выйду. Все. Капут.
ЛЕВ. Э-э приятель, чего удумал. Хочешь собакам на корм пойти? (Пауза.)
Снаружи слышно как немцы поют хором.
МОЙШЕЛЕ. Гуляют, сволочи, топить вообще перестали.
ЛЕВ. Да. Холодрыга. Ложиться спать нельзя. Можно не проснуться.
ЙОСЕЛЕ. Может и не нужно.
ЛЕВ. Что "не нужно"?
ЙОСЕЛЕ. Что – что? Просыпаться не нужно.
МОЙШЕЛЕ. Может и не нужно. (ЙОСЕЛЕ.) Ты вот что, друг, давай-ка ложись (ЙОСЕЛЕ ложиться на спину) ноги – мне на спину, только не пинай, а то я их вырву (смеется.) Давай, Йоселе, давай. Вот так. (ЙОСЕЛЕ поднимает ноги, упирает в спину МОЙШЕЛЕ.) За ночь опухоль сойдет и…
ЙОСЕЛЕ. И что тогда? (Пауза.)
ЛЕВ. Если переживем эту ночь, надо бежать.
ЙОСЕЛЕ. Бе-жать. Бежать, бежать, лауфен, лауфен.
ЛЕВ. С работы бежать. Охранника камнями забьем, автоматом завладеем.
ЙОСЕЛЕ (цинично). И пойдем освобождать лагерь.
ЛЕВ. Уйдем.
МОЙШЕЛЕ. Куда?
ЛЕВ. На Восток к линии фронта.
ЙОСЕЛЕ. Ног не хватит до линии фронта. Да и не ждут нас там. Не ждут. Нигде не ждут.
ЛЕВ. Спрячемся, отсидимся до прихода Красной армии. (Пауза.)
ЙОСЕЛЕ. Шмулик, которого перед строем расстреляли, был из Варшавского гетто. Говорил, могли уйти оттуда, но местные выдавали их за сигарету.
МОЙШЕЛЕ. Неплохой гешефт. (Пауза.) Покурить бы. Так хочется, иногда во сне курю.
ЛЕВ. Нет. Мне уже полгода кнейдалах в курином бульоне снятся.
МОЙШЕЛЕ. Война скоро кончится. Я тут охранника разговорил. После всего, что мы здесь… Нам не придется больше работать. Нас будут содержать на полном довольствии, вот увидите.
ЛЕВ. И небо в клеточку.
МОЙШЕЛЕ. Нет, приятель, больше никаких решеток, замко҅в, расстрелов и крематориев. Ни-ка-ких. Надо только дотянуть. А для этого – держаться вместе. Тем более, у нас это неплохо получается. А потом, а потом мы расскажем миру (показывает вокруг.) обо всем этом. И мир ужаснется.
ЗТМ
Музыка
Картина третья
Морской порт острова Кипр. Звук морского прибоя, крики чаек.
ГОЛОС КОНДУКТОРА. Ком ан, гайс! Ком ан! Воч йор степ! Воч йор степ!
Слышен стук каблуков по трапу корабля. ЙОСЕЛЕ, МОЙШЕЛЕ и ЛЕВ в неброской одежде с легким багажом один за другим поднимаются по трапу, появляются на сцене, усаживаются плотно друг к другу. Слышен шум корабельных винтов, затем гудки: два коротких, один длинный. Крики чаек.
ЛЕВ. Хорошо дышится. Воздух – хоть пей.
ЙОСЕЛЕ. Как бы морскую воду хлебать не пришлось.
МОЙШЕЛЕ. Что опять ноги распухли? Так давай (подставляет спину.)
ЙОСЕЛЕ. Вы не слышали, небось, а я вот слышал.
МОЙШЕЛЕ. Молодец, давай и мы послушаем.
ЙОСЕЛЕ. Английский охранник рассказал: советские подводные лодки уже два судна потопили с эмигрантами.
ЛЕВ. Пугают. Что им до еврейских репатриантов. Русские теперь ого-го!
МОЙШЕЛЕ. Помните, я говорил: не придется нам больше работать? Выходит, нас не только содержать, пустить к себе никто не хочет, даже Америка и Канада – союзнички. (Пауза.)
ЙОСЕЛЕ. Не хотят наши дома и гешефты возвращать.
МОЙШЕЛЕ. Дрейн нищт ин дер чайник. Просто не хотят. Ни видеть, ни слышать, ни помнить не хотят. (После короткой паузы.) А я хочу работать. Хочу. Не на Фрица, не на Ивана. У нас будет свое государство. Наша страна! Ее будем строить и защищать.
ЛЕВ. Красивых девчонок повстречаем, женимся, детей нарожаем.
ЙОСЕЛЕ. Мойшеле, говорят, самые красивые девчонки – у вас в Вильно.
ЛЕВ. Нет. Самые красивые – у тебя в Кракове. Что, нет?
ЙОСЕЛЕ. Польки красивые. Наши везде одинаковые.
Пауза.
ЛЕВ. Я думал, мир ужаснется всему, что с нами сделали. Я думал. (После короткой паузы.) Тевел из минского гетто был прав. О нас забудут через пять минут.
ЙОСЕЛЕ. О нас не забыли. Мой Краков освободили русские в январе. А в августе местные устроили в городе еврейский погром. Кто-то запустил утку, что мы сдаем кровь польских детей на нужды Красной армии.
МОЙШЕЛЕ. Не ново.
ЙОСЕЛЕ. Магазины разгромили, квартиры разграбили. Людей на улицу выбросили, избили, покалечили. А, ведь они вернулись, вернулись(!) из лагерей смерти домой. (После короткой паузы.) Домой.
ЛЕВ. А я на родину в Тарнополь не поехал. Итель-землячка рассказала: были тяжелые бои. Город разрушен. Наших не осталось. Гетто ликвидировали. Родителей и сестренок расстреляли. Многих расстреляли. Выживших по лагерям развезли. Я в том числе. Теперь неясно, это Россия, Украина, Польша или Литва. Нечего мне там ловить. Нечего. (Пауза.)
МОЙШЕЛЕ. Ничего. Теперь у нас будет свое оружие.
ЙОСЕЛЕ (иронично). Свое оружие! Пушку назовем "Жид", самоходку - "Сара", пулемет – "Аид".
МОЙШЕЛЕ. Ну вот! Имена есть. Остальное приложится. Но главное, идн, больше никто и никогда не посмеет гнать нас на убой. Никто и никогда! (Повторяется в виде эхо.) Никто и никогда! Никто и никогда. Никто и никогда.
ЗТМ
Музыка
Сцена вторая
Картина четвертая
Израиль. 6 октября 2023.
ЙОСИ (с телефоном возле уха шагает вдоль сцены). Да не волнуйся, мам. Все будет О'кей. Ну как я не поеду. Все ребята из нашего ансамбля будут. Нет, не выступаем. Только отрываемся и кайфуем. Я не пью, ты же знаешь. Ну-у, насчет остального посмотрим. Да шучу я, шучу, мам. Завтра днем или к вечеру. Нет. Я сам позвоню. Музон будет такой, что телефон не услышишь. Ну, все пока. Целую! Бай! (Исчезает.)
МОШЕ (с телефоном возле уха шагает вдоль сцены). Ма-а, ну все, я поехал. Ага. Почти все ребята из моего взвода едут. Нет. Ты понимаешь. О-о! Ты не понимаешь. Это будет что-то грандиозное! Как я могу пропустить?! Нет. Только пиво. Обещаю. Только сигареты, ничего больше. А вот это не обещаю! Девчонок будет море. И все – красавицы. Ну, все ма, ребята подъехали, Пока-пока. (Исчезает.)
АРЬЕ (с телефоном возле уха шагает вдоль сцены). Да. Могу. Конечно. На какой платформе? Когда нужно? Вчера-а-а? Мы так не работаем. Мы…. O'кей. Не надо повышать на меня голос. Пошлите заявку моему боссу. Меня не будет пару дней. Потом сяду за работу. Не вопрос. Да. До связи. (Проводит пальцем по экрану телефона.) Да. Да, мам, да. По работе звонили. Все хорошо. Говорят, срочно. Но что это? У всех праздник, а я - за компьютер? Нет. Да, лентяй! Да. И что? Смотри, мам, конечно можно просидеть в баре за рюмкой. Но там это что-то. Пространство, воздух, закат, рассвет и все это заколдовано музыкой. (Холодно.) Если ты настаиваешь, я не поеду. Да. Понимаю. Все понимаю, даже больше, чем ты думаешь. Ну, все. Мне пора. На связи. Пока. Ба-ай! (Исчезает.)
ЗТМ
Музыка.
Картина пятая
Музыка постепенно затихает. Слышна молитва "Шма, Исраэль", произносимая диктором радио. Молитва перетекает в приглашение на молитву с минарета. Зов на молитву перетекает в музыку транс.
Музыка транс, звуковые эффекты, фестиваль Нова. ЙОСИ, МОШЕ и АРЬЕ танцуют. На фоне музыки слышится вой сирены воздушной тревоги. Затем взрывы от падения ракет и автоматные очереди. Музыка затихает. Слышны объявления в микрофон: "Воздушная тревога! Всем лечь, накрыть голову руками. Найти укрытие и укрыться!"
Слышны автоматные очереди, панические крики мужчин и женщин.
Отдаленные крики: Но-но, плиз, донт шут! Плиз! Снова автоматная очередь.
ЙОСИ, МОШЕ и АРЬЕ исчезают. Взрыв-вспышка.
ЗТМ
Звон
Картина шестая
Свет возвращается постепенно. Слышны автоматные очерези, одиночные выстрелы и взрывы.
ЙОСИ лежит на животе, накрывшись куском брезента. Раздается голос террориста.
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА. Эй, И'нта! А'йва! Инта – Инта! Таа҅ль хон! Я҅лла!
ЙОСИ отбрасывает брезент, вскакивает – бежать. Раздается автоматная очередь. ЙОСИ ложится, прикрывает голову руками.
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА. Ну, я҅лла! Таа҅ль! (Вновь автоматная очередь. После нее слышны женские крики и отдаленные выстрелы.)
ЙОСИ поднимается, выходит на авансцену, глядя в зал с ужасом наблюдает происходящее вокруг насилие и убийство.
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА (мягче). Тамаа҅н. Таа҅ль.
ЙОСИ, шокированный увиденным, медленно шагает и исчезает за кулисами. Слышен звук запущенного мотора автомобиля. Звук отдаляется и затихает.
Картина седьмая
Автоматные очереди, женские крики о помощи. Крики "Алла҅ акба҅р!"
АРЬЕ бежит вдоль сцены, периодически залегая, услышав автоматную очередь. Приближается к боковой кулисе. Слышен окрик террориста.
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА. Стоп! Ай сед: стоп! Ком хир! Я'лла!
АРЬЕ с кулаками устремляется в направлении боковой кулисы. Слышен звук удара (прикладом). Вскрикивает. Откидывается назад. Падает навзничь.
Появляется террорист с закрытым лицом. Тащит АРЬЕ за руки за кулису. Слышен звук запущенного двигателя автомобиля. Крики: "Алла҅ агба҅р!" Шум двигателя отдаляется.
ЗТМ
Картина восьмая
МОШЕ, уходя из-под прицела, мечется по сцене, периодически залегает, перекатывается, встает, снова бежит. По-прежнему слышны автоматные очереди, мольбы о пощаде, крики, одиночные выстрелы, взрывы.
МОШЕ залегает. Вскакивает – бежать. Ему под ноги выкатывается граната. Он "футболит" ее ногой в сторону. Взрыв-вспышка. Звон. МОШЕ катается по полу, зажав уши.
ЗТМ
Сцена третья
Картина девятая
Газа. Йоси сидит в пустой комнате, ловит звуки, доносящиеся снаружи. Слышен шум проехавшей машины, затем мотоцикла, затем стук копыт. Пространство заполняет призыв на молитву с минарета. Наступает тишина. Звук открываемого дверного замка.
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА. Да'кхилу, йа кальб!
Из боковой кулисы в комнату вталкивают МОШЕ. Он падает. Слышен звук закрываемого дверного замка. ЙОСИ подходит, кладет руку на плечо МОШЕ.
ЙОСИ. Эй, братишка, ранен?
МОШЕ (садится на пол). Контузия. Граната. (Подает руку.) Моше.
ЙОСИ (жмет руку) Йоси. На фестивале попался?
МОШЕ. В дюнах неподалеку. Хотел на машине, но такой затор случился. Всю колонну из гранатометов и автоматов расстреляли. (Пауза.) Давно здесь?
ЙОСИ, Больше суток.
МОШЕ. Больше суток. Где мы вообще?
ЙОСИ. Понятия не имею! От забора ехали минут двадцать, не больше.
Слышен звук открываемого дверного замка.
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА. Я'лла! Рух!
В комнату вталкивают АРЬЕ. Он падает. ЙОСИ и МОШЕ помогают подняться, сесть.
Слышен звук закрываемого дверного замка.
ЙОСИ. Фестиваль Нова?
АРЬЕ. Доплясались. Теперь отдыхать будем. Долго отдыхать. (Пауза.)
МОШЕ. Это Йоси, я – Моше.
АРЬЕ. Арье.
МОШЕ. По дороге сюда что-то видел?
АРЬЕ. Вход в тоннель у самого забора в кустах. Шли под землей полчаса, не меньше. Стены бетонные, освещение. Генераторы у них, понял, на нашем топливе работают. В подземной комнате часов шесть держали. Там наших было десять человек. Половина ранены. Разговаривать запретили. Так, несколько имен запомнил и все.
МОШЕ. И все?
АРЬЕ. Влажно. Дышать нечем. Подохнуть можно. (После короткой паузы.) Выход из тоннеля в пыльном сарае. Дальше в машину и – сюда.
Слышен звук открываемого дверного замка.
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА. Эй, йеху-уд! Таа҅мон.
В комнату влетает целлофановый пакет с питами.
МОШЕ (в направлении боковой кулисы). Йа са҅ид! Йа са҅ид!
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА. Шу, йа кальб?
МОШЕ. Ма'йе фа҅джаль, ма'йе.
В комнату влетает маленькая бутылка с водой.
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА. А҅шраб, йа кальб!
МОШЕ. Шу҅кран.
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА. А҅ффан.
Слышен звук закрываемого дверного замка.
ЙОСИ (МОШЕ). По-арабски говоришь?
МОШЕ. Мы все арабский в школе учили. Плохо учили. Не хотели. А зря. Зря! (Тихо.) Зря. (После короткой паузы.) На нашей ферме палестинцы из Газы работали. Кое-что - от них, немного в армии: слово здесь, фраза там.
Слышен звук открываемого дверного замка.
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА. Отойти к стене! Сесть! Руки за спину! Сидеть тихо!
Слышен щелчок затвора автомата. Узники подчиняются.
АРЬЕ. Все, ребята, даже могилы не будет. Бедная мама.
Все трое хором негромко читают "Шма Исраэль".
ЙОСИ, МОШЕ. АРЬЕ (хором негромко). Шма Исраэль Элоэйну Адонай эхад.
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА. У'скут! Заткнитесь и слушайте!
Узники замолкают.
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА. Я много лет провел в израильской тюрьме и говорю на иврите не хуже вас. Вы – пленники ХАМАС. Организация несет ответственность за вашу жизнь. Молитесь, чтобы ваше сионистское государство захотело вас обменять. При попытке сбежать или угрозе освобождения – смерть на месте. Вопросы.
АРЬЕ. Очень пить хочется.
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА. Шампанского не обещаю. Вода будет. Все.
Слышен звук закрываемого дверного замка. В небе с шумом проносится пара военных самолетов.
МОШЕ. Шума боя не слышно.
ЙОСИ. Стране теперь не до нас. По дороге сюда видел, как горел Нир Ам. (После короткой паузы.) И еще много чего видел.
АРЬЕ. После всего, что мы видели и можем рассказать, вряд ли нас оставят в живых.
МОШЕ. Не застрелили на фестивале в Реим, приперли сюда, значит, нужны. (После короткой паузы.) Пока нужны.
МОШЕ раскрывает пакет, достает три питы, вручает по одной товарищам.
МОШЕ. Еще теплые.
Узники едят питы, запивают водой по очереди из бутылки.
МОШЕ. Когда-то родители ездили в Газу за питами, хумусом и заатаром.
АРЬЕ. Еще оливковое масло первого отжима. Мама рассказывала.
ЙОСИ. На такой диете будут проблемы. Бабушка говорила, у моего прадеда Йоселе в Освенциме от голода ноги распухли. Еле ходил. Всю жизнь потом черствый хлеб не мог выбрасывать. Резал на гренки и в духовке сушил.
МОШЕ. Мой прадед Мойшеле тоже из переживших Освенцим.
ЙОСИ. Возможно, они были знакомы.
МОШЕ. Даже в жару носил рубаху с длинным рукавом.
АРЬЕ. Лагерный номер на руке скрывал.
МОШЕ. А ты откуда знаешь?
АРЬЕ. От бабушки. Моего звали не то Лев, не то Лейб. Однажды лагерный капо заставил их на коленях на работу идти. Немец застрелил его. "Не порядок" на коленях. На работу надо на ногах и быстро.
МОШЕ. Тоже лагерное прошлое скрывал?
ЙОСИ. Коренные израильтяне презирали бывших узников. Почему не боролись? Почему шли на убой?
МОШЕ. Не было у них своей земли – бороться, вкапываться, обороняться, держаться за нее. Не было.
ЙОСИ. Теперь есть. (Пауза.)
АРЬЕ. Видно, история повторяется. Еще круг. Restart. Программа запустится сначала.
МОШЕ. Айтишник?
АРЬЕ. Еще с армии. (Пауза.) Айтишник без компьютера, что вон (кивает в сторону пустого пакета.) пакет без питы.
МОШЕ. Да-а. История повторяется: пожары, расстрелы, насилие, грабеж. Только девчонкам нашим стреляли не в затылок, а прямо в лицо.
ЙОСИ. История, говорите, повторяется?
В небе звук пары промчавшихся военных самолетов. Комнату сотрясает грохот двух мощных взрывов. Узники бросаются на пол, закрывая голову руками.
ЙОСИ (указывая вверх). Видали?! Видали?! Нет! Теперь это совсем другая история! (Пауза.)
МОШЕ. Воздушной тревоги нет.
ЙОСИ. Конечно, нет. Они когда-то о своих жителях беспокоились?
МОШЕ. Мирные пострадают.
ЙОСИ (резко). Да! Пострадают!
Отдаленно слышится артиллерийская канонада. Грохот от взрывов снарядов.
МОШЕ. Это наши.
Слышен звук старта ракет Кассам.
МОШЕ. А это – они.
ЙОСИ. Неужели после 7 октября у них еще ракеты остались?
МОШЕ. Кто бы сомневался.
ЙОСИ. Что делать будем?
МОШЕ. Делать нам пока нечего. Спать будем, насколько это возможно. Башка раскалывается после контузии и звон в ушах. Буду орать во сне, толкайте.
АРЬЕ. Толкнем.
Узники ложатся на пол. Слышны призывы на молитву с минарета. Звук пролетающих военных самолетов.
ЗТМ
Музыка
Сцена четвертая
Свет постепенно возвращается, освещает спящих на полу узников. Слышен призыв с минарета на утреннюю молитву. Затихает.
ЙОСИ (поет из песни Авива Гефена "Аим лихьёт бах меухав").
Аим лихьёт бах меухав
Зе кше ани ацув ахшав
Ве ха халон марэ ли став
Хаим лихьёт бах меухав
Зе кше ха лев маргиш раав
Ке ше ат ло по ле яди.
МОШЕ и АРЬЕ (подхватывают и вместе с ЙОСИ поют припев).
Ве им ат роца лифроах тиврехи
Ки ха коль новель эцли
Ве им ат роца лисмоах тиврехи
Ки клюм ло мацхик оти.
МОШЕ. Поёшь даже лучше, чем сам Авив Гефен.
ЙОСИ. Если честно, вокалист он так-себе.
АРЬЕ. Разбираешься?
ЙОСИ. Стучу на ударных в ансамбле с ребятами.
МОШЕ. Насчет ударных не знаю. А тарбуку в Газе можно одолжить.
АРЬЕ. Сейчас бы душ и кофе с сигаретой.
ЙОСИ. Да-а. Хороший капучино с кроасаном хрустящим – самое то.
МОШЕ. Что капучино? Пена одна, а толку мало. Я после армии в Южной Америке завис. Вот в Колумбии был настоящий кофе. (Пауза.) Вернулся. В Технион поступил. Хотел с ребятами из нашей части на фестивале пересечься. (После короткой паузы.) Пересеклись.
ЙОСИ. А я бы сейчас – доску под мышку и – на море волну ловить. Наш дом – вторая линия от пляжа. Так я прямо босиком…
МОШЕ. Где служил?
ЙОСИ (после короткой паузы). Не довелось. Не взяли.
МОШЕ. С головой неладно?
ЙОСИ. Приступы эпилепсии с детства. Кстати, просьбочка к вам. Если вдруг сокращаться начну (достает из кармана, показывает) тут валик такой между зубами пихните.
АРЬЕ. Пихнем. Но лучше не надо.
ЙОСИ. Сам не хочу.
МОШЕ. Тихо. Слышите?
Узники прислушиваются к происходящему снаружи. Слышны гудки автомобилей, треск мопедов и мотоциклов, стук копыт и множество голосов.
МОШЕ. Точно. Жители уходят.
АРЬЕ. Куда уходят?
ЙОСИ. Из города уходят.
МОШЕ. На юг. Куда им еще?
ЙОСИ. Это значит, Голани и Нахаль рванут вперед и придут за нами!
АРЬЕ (цинично). Ага! Все бросят и придут за нами!
МОШЕ. Придут, придут. Главное, чтобы нас не разбомбили при артподготовке.
АРЬЕ. Мы перед обстрелом дронами проверяем.
МОШЕ. Дронами это хорошо. Только нам ни высунуться, ни знак подать.
АРЬЕ. Еще по ошибке свои же застрелить могут.
МОШЕ. Это как повезет. (После короткой паузы.) Стрелкового оружия и танков не слышно. Придется запастись терпением. И не раскисать, Арье, слышал, не раскисать!
Слышен звук открывания дверного замка.
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА. Я'лла, ейху҅д! Лицом к стене! Руки за спину! На колени! Ялла!
Слышен щелчок затвора автомата. Узники повинуются. ТЕРРОРИСТ подходит, связывает руки за спиной каждому из узников.
ТЕРРОРИСТ (подгоняя узников пинками и тычками). Ба҅рра! Ба҅рра! Рух! Ялла! Рух!
Шагают в сторону боковой кулисы. Исчезают. Слышен звук захлопывания автомобильных дверей, запуск мотора. Шум мотора удаляется.
ЗТМ
Музыка
Сцена пятая
Узники, сидя на полу, прислушиваются к происходящему снаружи. Отдаленно слышна артиллерийская канонада. Периодически – звук пролетающих военных самолетов.
АРЬЕ. Сколько можно таскать нас из дома в дом! Когда все это кончится уже! (Плачет.)
МОШЕ (обнимает его). Э-э, поплыл друг. Эй! (встряхивает АРЬЕ.) Эй!
АРЬЕ (рыдает у МОШЕ на плече). Нас никто не ищет! Слышишь?! Не ищет. Никто не знает, что мы живы и сидим здесь в этой проклятой Газе! Родным ничего о нас неизвестно. И этому нет конца! Нет конца! Почему? Ну, почему это случилось со мной?! Почему?!
ЙОСИ опрокидывается навзничь, выгибается, прямые руки и ноги сотрясаются в конвульсиях, глаза закатываются.
МОШЕ (кричит). Йоси! Йоси! Йоси!
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА (снаружи). У'скут! (Слышен грубый стук кулаком в дверь.)
МОШЕ и АРЬЕ наваливаются на ЙОСИ. Достают из его кармана резиновый валик. Не без труда вставляют между челюстями. ЙОСИ постепенно перестает сокращаться. Приходит в себя.
МОШЕ (обнимает его). Ну. все, все. Тихо. Дыши. Дыши. Вот так. Молодец. Умница. Молодец. Дыши. Не в подземелье и то хорошо. Дышать можно. Дыши.
ЙОСИ поет слабым голосом, потом все сильнее песню "Шахахти ми зман". Песня звучит с фонограммы в исполнении Эйяля Голана https://www.youtube.com/watch?v=r84wVQccj38.
АРЬЕ. В этот раз ехали минут двадцать.
МОШЕ. Гораздо дольше.
АРЬЕ. Много стояли. Дорога забита беженцами.
ЙОСИ. Все равно не знаем, откуда и куда.
МОШЕ. Я столько телег с ишаками в жизни не видел. Самир, наш работник говорил, их учитель математики в школу на ишаке приезжал. Но столько…
АРЬЕ. Что ты мог видеть с завязанными глазами?
МОШЕ. Учитесь. Когда завязывают, надо сильно зажмуриться. Потом бровями можно сдвинуть повязку.
ЙОСИ. Ценный совет. Есть еще?
МОШЕ. Конечно. Чем-то из еды смазать запястья. Со связанными руками есть шанс выпутаться.
АРЬЕ. Таскают нас туда – сюда. Похоже, убивать не собираются.
ЙОСИ. Мы – ценный груз для них.
МОШЕ. Не обольщайтесь.
ЙОСИ. Не обольщаться? Забыли, как одного солдата обменяли на тысячу двадцать семь заключенных террористов.
МОШЕ. Хочешь, чтобы за твою задницу выпустили еще тысячу или больше?! Помидоры сажать они не будут. Пойдут убивать как можно больше наших. Не думаю, что правительство согласится на такое еще раз. (Кричит.) Думаю, не согласится!
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА (снаружи). У'скут! (Слышен грубый стук кулаком в дверь.)
ЙОСИ. Судя по всему, заложников много. Всех развезли и попрятали по норам. Как освобождать теперь?
АРЬЕ (кричит). А я не знаю, как освобождать! Нас, гражданских, захватили на территории страны. Пусть страна думает, как вернуть!
Раздается грубый стук в дверь.
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА. У'скут!
АРЬЕ (тише). Я родился здесь, служил, работал, платил налоги! (Показывает вокруг.) Это не мой фак! Не мой!
МОШЕ. Заткнись, а то у Йоси опять начнется приступ.
Пауза.
МОШЕ. Они работали у нас на птицеферме. Годами работали. Были как семья. Мы им наличными платили. И неплохо платили. Детям – подарки к праздникам. Жене одного лекарство редкое достали. Помогло.
ЙОСИ (цинично). Помогло.
МОШЕ. Отец рассказывал, когда ушли из Газы, оставили им теплицы, систему орошения, ангары, хранилища. Сажайте, выращивайте, собирайте. Мы купим у вас и продать поможем. Нет. Все разрушили. На обломках с палестинским флагом бесновались. (Пауза.)
АРЬЕ. Это все-е-е ваша левизна!
МОШЕ. Наша левизна?!
АРЬЕ. Да-да. Вы кибуцники, мошавники, борцы за права палестинцев. Вы виноваты! Вы! Засели в профсоюзах, на телеканалах, радио, в университетах, судах. Боретесь за их право убивать. А наше право защищаться – не ваша повестка! Вы отравили своей идеологией Америку, Канаду, Европу! Вы и только вы не даете разгромить Иран, разделаться с Хизбаллой, уничтожить Газу!
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА (снаружи). У'скут! (Слышен грубый стук кулаком в дверь.)
МОШЕ. Уничтожить Газу?
АРЬЕ. Ты прав. Пока-что Газа уничтожает нас. А мы закрываемся "Железным куполом".
МОШЕ. Ты мне про "Железный купол" не рассказывай. Я родился и вырос на границе с Газой под звук воздушной тревоги!
ЙОСИ. Э-э, мужики, вы так еще подеретесь. Меня до приступа доведете. Не можем мы соскоблить Газу с поверхности Земного шара. И население не испарится. Они тоже хотят жить и рожать детей.
МОШЕ (задумчиво). Они тоже хотят жить и рожать детей. (После короткой паузы.) Эта войта, похоже, надолго. Выберемся отсюда, в свою часть к ребятам и – сюда. (После короткой паузы.) Я пленных брать не буду. Ни с белым флагом, ни с поднятыми руками. Крыша над головой, трехразовое питание, медобслуживание и высшее образование в нашей тюрьме за мой счет – нет, ребята. Не пойдет. Я лично(!) рассчитаюсь с ними. Лично.
ЙОСИ. Мирных жителей тоже?
МОШЕ. А что, мирные жители освободили нас? Передали нашим? Может, сообщили, где мы?
ЙОСИ. Маленькие дети еще не знают, что они террористы.
МОШЕ. С гражданскими не воюем.
АРЬЕ. Видишь, каких-то несколько месяцев в плену, и левый голубь мира становится нормальным человеком. Теперь надо Йоси перевоспитать и все.
Пауза.
ЙОСИ. Мама, конечно, с ума сходит. Обо мне - ничего.
МОШЕ. Кто-то видел, как тебя забрали?
ЙОСИ. Может, кто-то и видел, да вряд ли остался в живых. (После короткой паузы.) Мама, мама, мама. Один звонок бы тебе! Она меня растила одна. По врачам таскала. А мне все хуже и хуже. От громкого звука сразу приступ. Хрень такая вот! (Пауза.) Кто-то дело сказал – привыкать к раздражителю постепенно. От слабого звука к сильному. Стало лучше. Подкопили денег на ударную установку. Стал упражняться. Из-за нее меня в ансамбль взяли. (Пауза.) Остался ли кто-то из ребят? А перевоспитывать меня уже поздно. Я так и не понял, зачем ради идеи убивать. Не понял. (После короткой паузы.) Но пленных я бы тоже не брал.
АРЬЕ. Вот видишь! А говоришь, перевоспитывать поздно!
Слышен звук открываемого дверного замка. Щелчок затвора автомата.
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА. На колени! Руки за спину. Я'лла!
Узники встают в ряд на колени на авансцене. ТЕРРОРИСТ появляется с ножом в руке. Подходит сзади. Приставляет нож к горлу то одного, то другого узника. Узники губами читают "Шма Исраэль". ТЕРРОРИСТ убирает нож. Плюет на голову стоящего в середине узника. Толкает его коленом. Исчезает.
АРЬЕ. Опять?! Похоже, это теперь ежедневная процедура. (Пауза.) Ждать больше нечего. Давайте решать, как свалить отсюда.
ЙОСИ (щупает свои голени). Ну вот. Началось. Ноги все тяжелее, и стопы набухли. На таких ногах далеко не уйти. Вы без меня…
МОШЕ. Ты вот что. Чем болтать, давай-ка ноги мне на спину (садится спиной к ЙОСИ, подставляет спину под его ноги, точно как делали МОЙШЕЛЕ И ЙОСЕЛЕ.) Опухоль сойдет постепенно. А бежать вместе надо. Только вместе.
АРЬЕ. Конечно, вместе. И давайте без соплей.
ЙОСИ. Ой, да кто бы говорил!
Пауза.
МОШЕ. Не знаю толком, где мы. Но шум боя приближается.
АРЬЕ. Нас перевозят все чаще. Нервы у них уже на пределе. Каждый переезд – риск.
МОШЕ. Охранника можно грохнуть. Автомат забрать. А дальше что? Там полно снайперов с обеих сторон. Только попади им на мушку, и фамилию не спросят.
ЙОСИ. Все равно надо рискнуть. Когда будет совсем жарко, нас зарежут как баранов. Я не согласен.
АРЬЕ. Может, лучше ждать, пока нас найдут.
ЙОСИ (кричит). Мертвыми нас найдут!
ГОЛОС ТЕРРОРИСТА (снаружи). У'скут! (Слышен грубый стук кулаком в дверь.)
МОШЕ. О'кей. Есть идея (приглашает их приблизиться, говорит тихо, публике не слышно.)
Слышится серия взрывов совсем близко. Крики: "Алла҅ ахба҅р!" Автоматные очереди и одиночные выстрелы. Узники ложатся на пол.
МОШЕ. Учитесь, пока я жив. Они стреляют очередями. (Слышится несколько автоматных очередей.) Наши – одиночными. Всегда одиночными. (Слышатся частые одиночные выстрелы.) О! Это наши – Тавор. Хороший автомат.
Снова слышатся взрывы. Звук открывания дверного замка. В комнату влетает ТЕРРОРИСТ.
ТЕРРОРИСТ (в панике рукой машет в сторону выхода). Ялла! Ялла! Ялла! Ба҅рра! Ялла!
Раздается одиночный (снайперский) выстрел. ТЕРРОРИСТ, тряхнув головой, падает. Слышна автоматная очередь. Другой одиночный выстрел обрывает ее. Звук упавшего тела.
МОШЕ. Наши совсем близко! Пошли! Вперед! Оружие не трогать. Мы на прицеле снайпера. Раздеться по пояс. Надо показать: на теле нет взрывчатки. Все!
Узники вскакивают, устремляются к выходу. ЙОСИ вскрикивает, опускается на пол, морщится от боли в ногах. МОШЕ и АРЬЕ подхватывают его с двух сторон, исчезают.
ЗТМ
Музыка.
Сцена шестая
Свет возвращается постепенно. Стук сердца на фоне звенящей тишины. Узники по пояс голые, шагают в направлении авансцены. МОШЕ - посередине, несет белую тряпку на палке, ЙОСИ и АРЬЕ шагают с поднятыми руками.
Раздается серия одиночных выстрелов. Узники падают. Стук сердца обрывается.
ЗТМ. Пауза.
Свет вспыхивает внезапно. МОШЕ поднимается, машет руками.
МОШЕ. Нет! Не-е-ет! Нет-нет-нет! Это ошибка! Так не должно быть. Ни в коем случае! Нет! (АРЬЕ и ЙОСИ.) Вставайте! Ну, вставайте, вставайте! Одевайтесь. Сыграем как должно быть и было. Позже, но было! По местам! Руби свет!
ЗТМ. Пауза.
Картина десятая
Ночь. Узники лежат на полу. На фоне трелей сверчков раздается лай собаки. Собака взвизгивает. Затихает. Раздаются одиночные выстрелы. Хлопок заряда срывает дверь. Солдат ЦАХАЛ влетает в комнату. Узники полулежа в изумлении хлопают глазами.
СОЛДАТ ЦАХАЛ. Израильтяне?
МОШЕ кивает. АРЬЕ и ЙОСИ в шоке.
СОДАТ ЦАХАЛ. Быстро со мной на выход. Пошли.
Слышен диалог по переговорному устройству:
- "Ко҅дкод ми харго҅ль. Шло҅ша хатуфи҅м. Ана҅хну йоци҅м.
- Хозе҅р шени҅т.
- Шлоша҅ хатуфи҅м. Ана҅хну йоци҅м ми кома҅ шния҅.
- Рут. Киба҅льти. Кодко҅д. Соф.
МОШЕ и АРЬЕ подхватывают ЙОСИ. СОЛДАТ жестом показывает: "оставьте", указывает в направлении выхода. Ловко подхватывает Йоси, нырнув под его руку. Исчезают вслед за МОШЕ и АРЬЕ.
ЗТМ
Слышатся автоматные очереди, взрывы и крики: "Алла ахбар!"
Слышно как захлопнулись двери машины, и запустился мотор. Шум мотора удаляется. Шум боя отдаляется. Нарастает шум винтов вертолета.
Свет возвращается. На сцене воображаемый вертолет. Летчик в шлеме пилота знаком торопит узников. Они появляются из боковой кулисы, бегут и рассаживаются в вертолете. Шум винтов нарастает. Узники обнимаются.
Слышится сообщение из переговорного устройства:
- Кодко҅д ми харго҅ль. Яаломи҅м бе яде҅йну.
- Хозе҅р шени҅т.
- Яаломи҅м бе яде҅йну.
- Рут. Киба҅льти. Кодко҅д. Соф.
ЗТМ
Музыка
К О Н Е Ц
27 апреля 2024
Добавить комментарий