Леон Агулянский
К У К У Х А
Одноактная комедия
Copyright©by Leon Agulansky
СИНОПСИС
Психбольницу небольшого города собираются закрыть. Заведение нерентабельно. Лекарства уходят налево. Больных все равно не вылечить. На территорию претендуют агрессивные инвесторы.
Среди пациенток шизофреники, которые никогда не выпишутся, маниакально-депрессивные, умственно отсталые, запойные и признанные невменяемыми преступницы.
Для руководства больницы закрытие чревато следствием с выявлением финансовых комбинаций. Принимается решение создать в отделении самодеятельный театр «Кукуха» и представить комиссии спектакль «Ромео и Джульетта» с перспективой гастролей и участия в конкурсах театров «с ограниченными возможностями». Видя в этом проекте возможность получить и распилить бюджет, администрация города посылает комиссию смотреть премьеру.
В процессе работы над спектаклем жизнь отделения переворачивается с ног на голову. Люди забывают о болезнях, они увлечены, они экзальтированы — они будут услышаны публикой.
На премьере шекспировский текст перетекает в собственный, что придает спектаклю особую глубину.
Члены комиссии потрясены и просятся в театр.
В спектакле можно задействовать много актеров разного возраста.
ДУЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
ТАМАРА БОРИСОВНА, главврач психиатрического стационара.
ЕЛЕНА ОЛЕГОВНА, начмед психиатрического стационара.
КАТЯ (КАТЯ-САМОКАТЯ), пациентка психбольницы, запойная алкоголичка.
КЛАРА, пациентка психбольницы, осужденная за убийство, признанная невменяемой.
ОЛЬГА, пациентка психбольницы с диагнозом шизофрения, бред величия.
НИНА, пациентка психбольницы с диагнозом шизофрения, кататонический синдром.
ТАТЬЯНА (ТАТА), пациентка психбольницы с диагнозом олигофрения.
СТЕПАНИДА, пациентка психбольницы с диагнозом маниакально-депрессивный синдром.
ЮЛЯ, дочь ЕЛЕНЫ, помощник режиссера.
ДАША, дочь ЕЛЕНЫ, помощник режиссера.
Наше время. Действие происходит в стенах психиатрического стационара небольшого города.
С Ц Е Н А П Е Р В А Я
В глубине сцены два кресла, между ними журнальный столик. На нем одноручная пила-ножовка, стопка историй болезни, лист бумаги-документ.
Из разных кулис в белых халатах появляются ТАМАРА БОРИСОВНА (далее ТАМАРА) и ЕЛЕНА ОЛЕГОВНА (далее ЕЛЕНА).
ЕЛЕНА. Здоро҅во!
ТАМАРА. И тебе – не хворать.
ЕЛЕНА. У меня скоро обход. Случилось чё?
ТАМАРА (резко). Случилось?! Ты электронную почту открываешь? Или это не входит в обязанности начмеда?!
ЕЛЕНА. Да ладно тебе. Чё почта-то? Стукни в стенку, я зайду. Ты по делу или так прицепиться к чему.
ТАМАРА (кивнув в сторону кресел). Сядем?
ЕЛЕНА. Уже есть за что?
ТАМАРА. Ты что (щелкнув пальцем по шее) с утра — того?
ЕЛЕНА (садится в кресло). Да-а. Начальство, значится, не в духе.
ТАМАРА (садится в кресло). Короче! (Передает ЕЛЕНЕ лист бумаги) вот полюбуйся.
ЕЛЕНА. Ой. (Указывает в кулису.) Очки забыла у себя.
ТАМАРА. В кабинет главврача без очков приперлась.
ЕЛЕНА. Буду слушать во все уши, шеф!
ТАМАРА. Короче. Нас хотят закрыть.
ЕЛЕНА. Как закрыть?! Мы единственный психо-стационар на три района! Это чё вообще?!
ТАМАРА. Больница нерентабельна.
ЕЛЕНА. Ясный пень. Мы не ресторан и не завод шампанских вин.
ТАМАРА. Но суть не в этом. Моя разведка доложила: на территорию претендуют серьезные инвесторы.
ЕЛЕНА. Опа! (После короткой паузы) А больных куда?
ТАМАРА (кричит). Куда-куда?! Домой себе возьмем! (Пауза.)
ЕЛЕНА. Чё делать будем?
ТАМАРА. Что делать? Сухари сушить. Кто-то «пукнул», что после закрытия нас ждет следователь.
ЕЛЕНА. Ценная инфа҅. (После короткой паузы.) Я – по лечебной части, какие претензии? Документация в порядке.
ТАМАРА. Твои медсестры…
ЕЛЕНА (перебивает) Наши! (Тише.) Наши медсестры.
ТАМАРА. Ах, вот ты как.
ЕЛЕНА. А что҅ не так?
ТАМАРА. Нет, дорогуша, твои(!) медсестры колют больным физраствор, а препараты налево сбывают. Мне процент не заносят.
ЕЛЕНА. Нет?
ТАМАРА. А тебе?
ЕЛЕНА (после короткой паузы). Это еще доказать надо.
ТАМАРА. Не сомневайся. Первую же сестру возьмут за жопу, и все.
ЕЛЕНА. Сестры эти не мои, а наши. (Резко) Наши! (Спокойнее) Наши с тобой.
ТАМАРА. Снова – здорово!
ЕЛЕНА. Легче на поворотах, подруга!
ТАМАРА. Подруга?
ЕЛЕНА. Дружбу ценить надо. Ты ведь за счет ремонта больницы дачу себе отгрохала. Хорошая. А ремонт был так себе ремонт. Работники кухни, твои работники, разъелись, аж в дверь не проходят. Одна меня чуть не задавила в коридоре, притормозить не смогла, корова, блин!
ТАМАРА. Сама лечишь больных так, что они есть не хотят. Не выбрасывать же.
ЕЛЕНА. Зачем выбрасывать. Вон, какую вырезку для шашлыка тебе на дачу притаранили. Так что…
На сцену влетает НИНА, худая высокая женщина блеклой внешности, с нерасчесанными лохмами. Встает в позу дерева, растопырив руки-ветви.
НИНА (возбужденно). Тамара Борисовна, Тамара Борисовна. Вы, как главврач, должны знать. В холле прошел дождь, потом выглянуло солнце. Грибной дождь, представляете, грибной! Теперь вокруг полно грибов, белых грибов. А люди смеются и наступают на них, наступают! Как можно?! Их надо собрать и передать на кухню.
ЕЛЕНА. Людей или грибов?
НИНА. Всех, всех, всех передать!
ТАМАРА вопросительно смотрит на ЕЛЕНУ, разведя руки, дескать, что это такое?
ЕЛЕНА. НИНА. Шизофрения. Кататонический синдром. Уже пару лет – дерево в нашем, так сказать, саду.
ТАМАРА. Ты что дверь не замкнула, когда пришла?
ЕЛЕНА. Упс.
ТАМАРА. Смотри, не успеешь глазом моргнуть, как тебя на кухню передадут.
ЕЛЕНА (НИНЕ). Я распоряжусь. Иди, голубушка. После дождя земля влажная. Твоим корням благодать. Иди.
НИНА. Да-да-да-да-да! Спасибо-спасибо-спасибо-спасибо! (Машет ветвями.)
ЕЛЕНА. В палату ушла, баобаб!
НИНА. Я не баобаб!
ЕЛЕНА. Ты баоба҅ба! (После короткой паузы.) Ну-у! Нам долго ждать?
НИНА. Да-да-да-да-да (машет ветвями.)
ЕЛЕНА (в сторону кулисы, кричит). Михална, забери ее!
НИНА. О-о! Нет-нет-нет-нет. Только не это!
ЕЛЕНА. Иди, нето мы тебя спилим (демонстрирует пилу-ножовку.)
НИНА. Да-да-да-да-да! (Исчезает.)
ТАМАРА. Помягче надо с больными-то.
ЕЛЕНА (цинично). Исправлюсь, шеф.
На сцену влетает КАТЯ, интеллигентная, немного опустившаяся и неухоженная, смотрит на окружающее со здоровым юмором.
ТАМАРА. Эй! Это что еще?!
ЕЛЕНА. Чё тебе, Катя-Самокатя?
КАТЯ. Елена Олеговна, (указывая в кулису.) уймите наконец эту дуру! В холле пройти не дает! Ветвями стегается! Грибы у нее, понимаете ли! Достала конкретно!
ЕЛЕНА. Хорошо, Самокатя, я займусь, иди. Ну, иди уже.
КАТЯ (завороженно смотрит на бутылку виски и стаканы, проглатывает, трет горло). Скоч?
ЕЛЕНА. Скоч, скоч. А ты отскоч!
КАТЯ. Дайте хоть пробку понюхать.
ТАМАРА (демонстрирует фигу). На понюхай.
ЕЛЕНА. Все, давай за дверь. В палате будь. Понадобишься.
КАТЯ. Злые вы. Врачи-вредители – одно слово.
ТАМАРА. Мы русские по национальности.
КАТЯ. Это теперь не комплимент. (Исчезает.)
ТАМАРА (ЕЛЕНЕ). Не комплимент, ты поняла? Короче. Есть идея. К нам пришлют комиссию – найти к чему прие… придраться для закрытия. А мы возьмем да и покажем им…
ЕЛЕНА демонстрирует фигу.
ТАМАРА. Нет. Покажем им спектакль.
ЕЛЕНА. Чё?
ТАМАРА. Ты у нас режиссер народного театра в городе, не так ли?
ЕЛЕНА. Ну-у я это…
ТАМАРА. Короче, Склифосовский, сколько постановок?
ЕЛЕНА. Сколько постановок? Ну, как бы э…
ТАМАРА. Я сказала: короче!
ЕЛЕНА. «Три поросенка» и «Кошкин дом».
ТАМАРА. Отлично! Шикарно! Просто здо҅рово! Короче, поставишь спектакль с нашими больными.
ЕЛЕНА (цинично). Ага, щас.
ТАМАРА. Самодеятельный театр…
ЕЛЕНА. «Кукуха».
ТАМАРА. Точно! Народный театр «Кукуха» представит комиссии спектакль с перспективой гастролей и участия в конкурсах «театров с ограниченными возможностями». Администрация города увидит возможность под это дело получить и распилить бюджет.
ЕЛЕНА. Это актеры с неограниченными возможностями.
ТАМАРА. Даже не сомневайся.
ЕЛЕНА. Поставят своего директором театра, а нас (указывает жестом «в сторону»).
ТАМАРА. Без нас им не обойтись. Кому охота с психбольными работать.
ЕЛЕНА. Это да. (После короткой паузы.) Как наши девушки будут текст учить?
ТАМАРА. Ты режиссер, твоя печаль.
ЕЛЕНА. Чё ставить будем?
ТАМАРА (задумчиво). Что ставить. Слушай, может, по грамульке?
ЕЛЕНА пожимает плечами.
ТАМАРА (подходит, толкает плечом ЕЛЕНУ). Ну, ладно. Ну чего ты? Не дрейфь, кривая выведет. Ну?
ЕЛЕНА кивает.
ТАМАРА исчезает в кулисе, появляется с бутылкой виски и двумя стаканами. Наливает.
ТАМАРА. Ну, давай! За… За… Короче, за успех нашего безнадежного дела.
ЕЛЕНА. Принимаем, может, неправильное, но твердое решение!
ТАМАРА. Ура!
Чокаются. Выпивают.
ЕЛЕНА. Правда, чё ставить будем?
ТАМАРА. Чё-чё! Не чё, а что.
ЕЛЕНА. Да ну тебя! Плесни?
ТАМАРА наливает в стаканы. Чокаются. Выпивают.
ЕЛЕНА. Женских пьес не так много. Надо что-то известное всем, даже уродам из комиссии. (после короткой паузы.) «А зори здесь тихие»?
ТАМАРА. Не, ты что? Про войну теперь нельзя. Найдут критику СВО и всё, кранты.
ЕЛЕНА. «Горе от ума»?
ТАМАРА. Ага, в сумасшедшем доме. Нет.
ЕЛЕНА. «Бешеные деньги»?
ТАМАРА. Намек на коррупцию. Можем огрести по полной. Надо что-то известное, живенькое.
ЕЛЕНА. «Нет повести печальнее на свете…
ТАМАРА. Чем повесть о Ромео и Джульетте». Ну, вот, вот же. Можешь, когда хочешь, или нужда припрет.
ЕЛЕНА. Проблемка.
ТАМАРА. Что такое?
ЕЛЕНА. Ромео женского пола целует Джульетту. Пропаганда нетрадиционной сексуальной ориентации – статья по нынешним временам.
ТАМАРА. Но мы же сумасшедший дом, забыла?
ЕЛЕНА. Это да. Но там снаружи – сумасшедший дом еще покруче.
ТАМАРА. Короче! Ставим «Ромео и Джульетту» без поцелуев и обнимашек.
ЕЛЕНА. Слушай, ну как…
ТАМАРА. Все. Обсуждение закончено. Говоря по-итальянски, баста! (Пауза.)
ЕЛЕНА. Мои дочери в драмкружке. Помочь могут.
ТАМАРА. Отлично!
ЕЛЕНА. Заплатить бы им надо что-нибудь.
ТАМАРА. Заплати! Сама! Из кровно-наворованных.
ЕЛЕНА. Ой. Ой! Кто бы это…
ТАМАРА (перебивает). Короче. До обеда время есть. Давай устроим кастинг.
ЕЛЕНА. Ох не нравится мне все это.
ТАМАРА. Пройдемся по историям болезни?
ЕЛЕНА. Всех знаю наизусть.
ТАМАРА. Молодец, Лена! Ну, что сидишь? Давай, давай, давай! (Толкает в плечо ЕЛЕНУ).
ЕЛЕНА подходит к кулисе.
ЕЛЕНА (в кулису). Михална, третью палату всех по одной – в кабинет главврача. Быстро (возвращается в кресло.)
ТАМАРА. Что остальные?
ЕЛЕНА. Плохо двигаются. Начнем со здоровых.
ТАМАРА (усмехнувшись). Мы здоровых тут не держим.
ЕЛЕНА. Хорошая шутка. (Пауза.)
Слышен стук в дверь.
ТАМАРА (громко). Да. Давайте.
Появляется КЛАРА, энергичная, дерзкая, решительная, замкнутая в себе как сжатая пружина.
ЕЛЕНА. Это наша КЛАРА. Осу҅ждена за убийство. Признана недееспособной. Принудительное на восемь лет.
ТАМАРА. Вот. Во-от! Гляди фактура какая! Настоящая убийца на сцене! Класс!
КЛАРА. Да настоящая. Да убийца. А сцена тут при чем?
ТАМАРА. Вот молодец! Короче. Стихи любишь?
КЛАРА демонстративно плюет перед собой.
ТАМАРА и ЕЛЕНА переглядываются, удовлетворенно кивают.
ТАМАРА. Во. Выразительный жест. Будешь плеваться, накажу. Ты меня знаешь.
КЛАРА (цинично). Угу. Знаю.
ТАМАРА. Короче.
КЛАРА. Короче не надо. Я (указывает ниже пояса) я подлиннее люблю.
ТАМАРА (ЕЛЕНЕ). Гляди, ну, хороша, а?!
ЕЛЕНА. Слушай сюда. Не перебивай. Ушами слушай, а не (указывает КЛАРЕ ниже пояса.) Силами отделения будем играть спектакль «Ромео и Джульетта».
КЛАРА (после короткой паузы). Вы что, с ума сошли?! (Пауза.)
ТАМАРА (хлопает в ладоши). Нет. Она мне определенно нравится!
КЛАРА (ТАМАРЕ). Докатилась, блин. На баб заглядываешься. (Пауза.)
ЕЛЕНА. Ты заколола мужа заточкой, так?
КЛАРА. Нет.
ЕЛЕНА. Что «нет»?
КЛАРА. Отверткой.
ЕЛЕНА. Отверткой, но заколола же?
КЛАРА (кривляясь, с немецким акцентом). Я-а, я-а, я-а заколёля, я-а-а!
ЕЛЕНА. Отлично. Будешь преподавать у нас…
ТАМАРА. Фехтование!
ЕЛЕНА (хлопнув в ладоши). Точно! Точняк! Получаешь роль Тибальта. Поздравляю.
КЛАРА. Э, аллё! Тибальт — это мужик! Вы что, берега҅ попутали?!
ЕЛЕНА. Подложишь себе в рейтузы чё-нибудь. Текст получишь вечером. Свободна.
КЛАРА пытается возразить.
ТАМАРА. Все-все. Пошла. Давай. Все.
По дороге за кулисы КЛАРА поворачивается, смотрит на ТАМАРУ и ЕЛЕНУ, демонстративно плюет на пол. Исчезает.
ЕЛЕНА. Прирожденный Тибальт!
Стук в дверь. Появляется КАТЯ.
ЕЛЕНА (ТАМАРЕ). Катя-Самокатя. Запойная. Сама ложится к нам три раза в год.
ТАМАРА. Здоровая прослойка наших обитателей.
КАТЯ. Ага. Прокладка гигиеническая.
ТАМАРА. Короче. Мы тут…
КАТЯ. Уже слы-ы-ышала. Это прикол? Или у меня снова «белочка» приключилась?
ЕЛЕНА. Ты же знаешь, «белочка» это когда вокруг змеи-змеи…
КАТЯ (указывая на ТАМАРУ и ЕЛЕНУ). И крокодилы тоже. (Пауза.)
ТАМАРА и ЕЛЕНА переглядываются.
ТАМАРА (поправляя прическу). Ты, можно подумать, красавица.
КАТЯ. Если накрашусь…
ТАМАРА. Короче!
ТАМАРА и ЕЛЕНА (переглядываются, разом кивнув, одновременно). Джульетта!
ТАМАРА. Накраситься не забудь.
КАТЯ. Кого на Ромео взяли?
ЕЛЕНА. Пока вакантно.
КАТЯ (после короткой паузы). Я с бабой не лягу. И целоваться не буду.
ТАМАРА. А ты не очкуй. У нас неэрррротический театр.
КАТЯ. Да? Жаль. Нальете глоток для храбрости?
ТАМАРА. После спектакля. Обещаю.
ЕЛЕНА. Нельзя ей.
ТАМАРА. Ну, пообещала. Что теперь поделать?! (КАТЕ.) Все. Дуй в палату. Давай. Пошла.
КАТЯ исчезает.
После стука в дверь появляется ОЛЬГА, крупная, спокойная, уверенная в своем превосходстве дама.
ОЛЬГА (в сторону кулисы). Звездолет оставьте на подземной стоянке. Там бесплатно.
ГОЛОС МИХАЛНЫ. Так! Проходим! А то звездану щас!
ЕЛЕНА (ТАМАРЕ). Это наша Ольга.
ОЛЬГА (с достоинством). Я не Ольга, и вы об этом знаете!
ЕЛЕНА. Ах, да-да, как теперь говорят, «сорян». (ТАМАРЕ.) Это не Ольга. Это бог-солнце. Крышует вселенную совершенно бесплатно. Президенты всех стран тайно(!) идут к нему за советом.
ТАМАРА (указывая пальцем вверх). И-и тоже?
ОЛЬГА. Ха! В первых рядах. Но я его уже (грозит пальцем) что это не дело так…
ТАМАРА. Тихо-тихо. Нам только политических здесь не хватало.
ОЛЬГА. Политика – грязные игры мелких людей – мышиная возня!
ТАМАРА (ОЛЬГЕ). Что скажешь, Герцог или Ромео?
ОЛЬГА (театрально). «Зовись иначе как-нибудь, Ромео и всю бери меня взамен».
ТАМАРА. Ух ты, ух ты, ух ты! Да у нас талантище тут затаилось! Откуда это?
ОЛЬГА. Мне Шекспир читал рукопись совсем недавно. Совета просил.
ТАМАРА. Шексп-и-ир? Ну-ну. И как он там?
ОЛЬГА. На простату жалуется. Я покажу его кому-надо.
ТАМАРА. Круто! Крутняк!
ОЛЬГА величественно застыла, сложив руки на груди.
ЕЛЕНА. Ваше солнечное величество, позвольте обратиться.
ОЛЬГА жестом руки разрешает говорить.
ЕЛЕНА. Преклоняясь перед вашим светлым…
ТАМАРА. Лучезарным.
ЕЛЕНА. Да. Лучезарным талантом, осмелюсь предложить вам роль Ромео в спектакле нашего театра.
ОЛЬГА. Я очень занят. В мире неспокойно. (Говорит в руку.) Звездолет кристаллами и плазмой заправьте. (ТАМАРЕ.) Ничего без меня не могут. Все контролировать надо. Занят, но буду стараться.
ТАМАРА. Правда?!
ОЛЬГА. Буду.
ТАМАРА (хлопнув в ладоши). Есть! (ОЛЬГЕ.) Ваше величество, не смеем более отвлекать вас от дел великих неотложных.
ТАМАРА и ЕЛЕНА встают и дружно делают реверанс перед ОЛЬГОЙ. Та исчезает.
ТАМАРА. Ой! Колено подвернула. Зараза! (Хромая, возвращается в кресло.)
Раздается стук в дверь.
ТАМАРА (кричит в сторону кулисы). Михална, секунду. Перерыв. (Потирает колено. ЕЛЕНЕ.) плесни обезболивающего.
ЕЛЕНА (указывая на бутылку и потирая ладони). Может, натереть?
ТАМАРА. Внутрь, лучше внутрь. Дома собаку (шлепает по колену) посажу. Собачья шерсть помогает.
ЕЛЕНА. Был бы мужик, поухаживал бы за тобой.
ТАМАРА. Мужик-мужик, бжик-бжик. Хорошие разобраны. Плохих не надо. Обойдусь. Наливай.
ЕЛЕНА наливает виски в стаканы. Чокаются. Выпивают.
ТАМАРА. Сама вон без мужа который год, а туда же – учить. У тебя хоть девочки. А у меня только собака и та уже старая.
ЕЛЕНА. Мы тоже, гляди, не очень молодые.
ТАМАРА. О! Ты заметила?
ЕЛЕНА. Да. В паспорт заглянула.
ТАМАРА. Как-то быстро пролетело все. Как-то мимо, как-то вкривь, как-то вкось. Жизнь прос… профукали в этой дыре. В дурдом на работу ходим.
ЕЛЕНА. Это да. (После короткой паузы.) Насчет больницы ты зря. Кроме нее у нас с тобой ничего нет, и уже не будет.
ТАМАРА. А драмкружок?
ЕЛЕНА. Да ладно тебе! Я же серьезно.
ТАМАРА. Короче. Сопли вытерли. Работать надо. (Кричит в сторону кулисы). Михална, давай!
После стука в дверь появляется ТАТА, скромная, симпатичная, улыбчивая женщина неопределенного возраста.
ТАТА. Здрасссе.
ЕЛЕНА (ТАМАРЕ). Это Тата, наша Таточка, сирота. Олигофрения. Тихая, послушная. Помогает санитаркам в отделении.
ТАМАРА. Тата, книжки читаешь?
ТАТА мотает головой, улыбается.
ТАМАРА. Телевизор смотришь?
ТАТА. Да. Телевизор, телевизор, да.
ТАМАРА (ЕЛЕНЕ). Фильм «Ромео и Джульетта» покажи ей.
ЕЛЕНА. Чё ей, я всем покажу.
ТАМАРА (взглянув на ЕЛЕНУ). Ну, что? Кормилица Джульетты?
ЕЛЕНА. Служанкой назовем. Текста почти нет. Сгодится.
ТАМАРА (ТАТЕ). Иди, Таточка. Молодец. Умничка. Иди. Ступай.
ТАТА исчезает.
После стука в дверь появляется НИНА, останавливается на середине, встает в позу дерева, распустив руки-ветви.
ЕЛЕНА (ТАМАРЕ). Это опять Нина – дерево наше скорбное. Лечим, пробуем, стараемся — динамики нет.
ТАМАРА (НИНЕ). Муравьи, короеды не беспокоят. Может, белки в дупло?
ЕЛЕНА. Тамар, ты чё?
НИНА. Такой жаркий день. Такое жаркое солнце. Полейте меня скорее. Я боюсь засохнуть и не смогу дать вам тень.
ЕЛЕНА (ТАМАРЕ). Слушай, да это идеальный Меркуцио! Такие монологи Шекспиру и не снились!
ТАМАРА (толкает плечом ЕЛЕНУ). Ну, что, увлеклась? Увлеклась, а? Увлекла-а-ась!
НИНА. Я сохну. Полейте, полейте меня скорее!
ТАМАРА. Завтра собаку из дома приведу. Она польет тебя. Потерпи.
НИНА. Осень. Слышите? Осень. Мои листья пожелтели, но еще не опали.
ТАМАРА (окинув взглядом НИНУ). Да. Халаты действительно пожелтели. Треба новые закупить до комиссии.
ЕЛЕНА (НИНЕ). Молодец, Нин, молодчина! Будешь у нас в театре играть. Спектакль, он как ветер, расшевелит, вынесет дурь из головы, все поставит на свои места. Будешь?
НИНА. Да.
ТАМАРА. Ну, все, ступай.
НИНА. Да.
ТАМАРА. Что да? Пошла. Шевели корнями.
НИНА. Да.
ТАМАРА. Нет собаки сейчас. Дома она. Дома.
НИНА. Да.
ТАМАРА. Короче. Надоело. (Берет со столика пилу-ножовку.)
НИНА исчезает.
ЕЛЕНА (смотрит в мобильный телефон). Это есть, здесь есть, кого еще нам не хва-та-ет? О! Герцог веронский.
ТАМАРА. Надеюсь, Герцог веронский стоит за дверью.
После стука в дверь появляется СТЕПАНИДА, плотная, видная дама. Пребывая в маниакальной фазе психоза, двигается резко, ярко жестикулирует, говорит быстро и четко, глаза сверкают энергией.
ЕЛЕНА. Это наша Степанида. Маниакально-депрессивное расстройство…
СТЕПАНИДА (перебивает, говорит быстро, ярко, эмоционально). Можете звать меня просто Степа. Никакого расстройства. Все ерунда. Полная, нет, полнейшая ерунда. Ровно десять лет назад двадцать четвертого октября в восемнадцать пятнадцать со мной произошла автомобильная авария. Меня подрезал Степанков Михаил Григорьевич, тысяча девятьсот семьдесят второго года рождения, русский, неженатый, прописанный по адресу Гражданский девять, корпус пять, квартира сорок четыре, вторая парадная, первый этаж. Я ударила в бок его автомобиля серого цвета, регистрационный номер сорок два двенадцать. (Останавливается отдышаться)
ЕЛЕНА (ТАМАРЕ). В депрессии здо҅рово теряет вес, в маниакальной фазе говорит на языках, которые никогда не учила.
СТЕПАНИДА (продолжает очень быстро). Меня осмотрел врач и приклеил этот страшный диагноз. С тех пор пичкают таблетками, делают больные уколы, все зря. Нет! Абсолютно зря! Я жаловалась, обещали разобраться. Я писала, обещали ответить. Последнее письмо отправлено двадцать первого мая в двенадцать тридцать по адресу Челюскинцев двадцать пять, кабинет двадцать два. (Останавливается отдышаться.)
ТАМАРА (ЕЛЕНЕ). Слишком темпераментно для Герцога, нет?
ЕЛЕНА. Затормозим небольшими дозами, будет что надо.
СТЕПАНИДА. Я обращаюсь к вам, к вам лично. И прошу со всей ответственностью рассмотреть мой вопрос и выписать меня сейчас, сейчас же, немедленно! И перестаньте ломать со мной комедию. Ха-ха-ха! Не смешно!
ЕЛЕНА. Вот это монолог! Мой драмкружок отдыхает.
ТАМАРА (беря в руки историю болезни). Мы как раз изучили ваше дело…
СТЕПАНИДА. И что, что решили. Говорите, не тяните.
ТАМАРА. Мы сможем вас отпустить на амбулаторное после когнитивного теста. Инструкции, сами понимаете.
СТЕПАНИДА. Да-да-да. Я понимаю. Я все понимаю. Я пройду любые тесты. Могу прямо сейчас.
ТАМАРА. Тест сложный, необычный.
СТЕПАНИДА. Мне все равно. Давайте тест. Давайте, вперед.
ТАМАРА. Вам предстоит сыграть роль Герцога веронского в больничном спектакле. И все. (Пауза.)
СТЕПАНИДА (Вспоминая, смотрит вверх, декламирует). «Что за несчастье рано так случилось, чтобы смутить наш утренний покой». (Сменив позу.) «Сюда, Монтекки! Встал ты нынче рано. Чтоб увидать, как рано лег твой сын».
ТАМАРА и ЕЛЕНА улюлюкают и с восторгом аплодируют. СТЕПАНИДА кланяется по-мужски.
СТЕПАНИДА (ТАМАРЕ). Значит, по рукам?
ТАМАРА (показав жест «зуб даю»). Слово пацана!
СТЕПАНИДА и ТАМАРА по-пацански прощаются кулак-о-кулак.
СТЕПАНИДА кланяется еще раз, исчезает.
ТАМАРА (ЕЛЕНЕ). Может, не тормозить ее? Забудет все нафиг.
ЕЛЕНА. Я подумаю. (После короткой паузы.) Ставить будем сокращенный вариант. Я подготовлю. Может, что-то получится. Завтра раздам текст. Начнем его…
ТАМАРА (показывает пальцами). Разминать.
ЕЛЕНА. Точно!
ТАМАРА. На-а-а-ли-вай!
ЕЛЕНА наливает виски в стаканы.
ТАМАРА (поднимает тост). Ну… Короче! За Шекспира! Ура!
Чокаются. Выпивают.
Гаснет свет. Музыка.
С Ц Е Н А В Т О Р А Я
Все пациентки в трусах и футболках тайком пробираются из кулис на сцену.
Раздается грубый оклик Михалны: «Э-э-э! Куды-ы поперлись? Няльзя! Иш, ты!»
СТЕПАНИДА (в направлении кулисы). На зарядку мы, Михална, физкультура. Все пучком. (Пациенткам) Рядами построились. Быстро, быстро. Ходьба на месте: раз-два, раз-да, раз-два-а-а.
Женщины подчиняются.
Слышен голос Михалны: «Физкультура у них. Только воздух портят. Проветривай за ними!
СТЕПАНИДА. Не серчай, Михална, духи҅ отобрали. (Пациенткам.) Мах ногами: раз-два, раз-два, раз-два. (Они подчиняются.) Приседаем: раз-два-встали, раз-два-встали, раз-два-встали. И-и-и са-димся. (Все садятся.) Так, девки, надо перетереть, что делать будем с этим спектаклем.
КЛАРА. По мне, так клево.
КАТЯ. Если тебе шпагу дадут, я на сцену не выйду.
КЛАРА. Дура ты.
КАТЯ. Я не дура. Я алкоголик-интеллектуал.
КЛАРА. Этого урода я зарезала, потому что избивал аж до больницы, вообще убить мог. (Плюет на пол.)
КАТЯ (мечтательно). Начнутся репетиции, свалить можно.
НИНА (принимает позу дерева). Свалить?
КАТЯ. За бутылкой. (Силой опускает руки НИНЫ, толкает ее – сесть.) Да хватит уже придуриваться.
НИНА, сидя на полу, начинает плакать в голос.
СТЕПАНИДА (НИНЕ). Э-э, подруга. А ну, заткнулась. Ты кто у нас теперь?
ОЛЬГА (басом). Меркуцио оно.
СТЕПАНИДА. Вот. Будет возможность на сцене подурачиться. А здесь не надо! Поняла меня? Поняла, нет? Поняла?
КЛАРА (СТЕПАНИДЕ). Так. Отцепилась от нее.
СТЕПАНИДА. Больно надо. Я вот что думаю, бабы. Спектакль надо отпедалировать. Пусть комиссия закрывает эту богадельню. Нас домой отпустят. Чем плохо? Ну, скажите, чем плохо?
ТАТА. У меня нет дома. Здесь мой дом. (Пауза.)
ОЛЬГА. Я заберу тебя на главную свою планету.
КАТЯ (резко). Ой, да ладно тебе! Знаем мы, где твоя планета. Туалет, крайняя дверь справа.
ОЛЬГА. Как ты смеешь, насекомое?!
КАТЯ. Все! Все! Тихо! Ш-ш! Хорэ! (После короткой паузы.) Давайте решать, будем спектакль играть или нет. Если нас закроют, всем будет плохо. Я – за (поднимает руку.)
Каждая, поднимая руку, говорит: «За». НИНА вскакивает в позу дерева, поднимает обе руки. КЛАРА налетает на нее, опрокидывает, хватает за шею на удушение.
Слышен голос Михалны из-за кулисы: «Эй, бядовая, а ну пустила ее, а то я тебя в холодную комнату на ночь запру – охладиться».
КЛАРА отпускает НИНУ.
НИНА (поет). «Как жену чужу-у-ую обнимал березку».
КЛАРА. Дурдом!
СТЕПАНИДА. Единогласно. Делаем спектакль, бабы. Если кто отлынивать станет (указывает на КЛАРУ), обнимем как березку. Ну, что? Зарядку будем или как?
Пациентки, махнув рукой, начинают двигаться в кулисы.
КЛАРА (идя, обнимает за плечи НИНУ). Ты прости меня. Ладно? Срываюсь я. «Фитиль» короткий. Натворю делов, потом жалею. Всю жизнь так.
НИНА молча кивает. Поворачивается и обнимает КЛАРУ.
Гаснет свет. Музыка.
С Ц Е Н А Т Р Е Т Ь Я
Пациентки в больничных халатах проходят из кулисы на сцену.
Из противоположной кулисы появляются ЕЛЕНА с двумя девочками-подростками ЮЛЕЙ и ДАШЕЙ, ее дочками.
ЕЛЕНА. Сняли халаты, построились в ряд.
Пациентки выполняют. Остаются в спортивной обтягивающей одежде. НИНА принимает позу дерева. ЕЛЕНА раздраженно машет рукой. НИНА становится смирно.
ЕЛЕНА (взмахнув рукой). Салю!
Пациентки отвечают хором: «Бон джо҅рно, сеньо҅ра!»
ЕЛЕНА. Пре҅го! (указывает на девочек.) ЮЛЯ и ДАША занимаются в драмкружке, много чё умеют…
КЛАРА. Много чё, а чё?
ЕЛЕНА. Это помрежи.
КАТЯ. Всё. Писец! Зарежут нафиг!
ЕЛЕНА. Помреж – это помощник режиссера. Девочки помогут нам в движении на сцене.
НИНА резко принимает позу дерева. ЮЛЯ, резко махнув рукой, велит стоять смирно. НИНА подчиняется.
ЕЛЕНА. Как у нас с текстом?
КЛАРА. Ка҅ком кверху! (Плюет на пол.)
ЕЛЕНА. Не беда. Сегодня разучиваем танец в доме Капулетти. Давайте, девочки.
ЮЛЯ и ДАША делят пациенток в ряд по три. Звучит музыка. Они обучают женщин средневековому танцу. Это выглядит трогательно и смешно.
ЕЛЕНА (хлопая в ладоши). Стоп, стоп, стоп. Хорошо, девушки! Даже очень хорошо. Молодчи҅нки. Десять минут перерыв и — фехтование.
Актеры смотрят на КЛАРУ. Та показывает знаками, мол, а я что, я – ничего.
ЮЛЯ и ДАША приносят бутафорские шпаги. Строят женщин в две шеренги друг против друга. Показывают азы фехтования. Это также должно выглядеть трогательно и смешно под музыку.
Женщины в восторге оттого, что делают и оттого, что у них получается. На лицах просветление, вдохновение.
ЕЛЕНА (хлопая в ладоши). Стоп, стоп, стоп. Хорошо. Не поубивайте друг друга. Сели в полукруг.
Они садятся на пол в полукруг. ЕЛЕНА вводит их в курс дела.
ЕЛЕНА. Вот чё, девушки. Пьеса тяжелая, длинная. Много действующих лиц. Всю ее мы играть не будем, иначе нас точно закроют.
Женщины смеются.
ЕЛЕНА. Работаем по Михаилу Чехову. Это значит вы – не герой, вы это вы, только представляете героя, как бы глядя на него со стороны. Держи҅тесь текста. Подсказывайте друг другу. Забыли? Без паники. Продолжать своими словами. Лады?
Женщины хором отвечают: «Да!»
ЕЛЕНА. Сыграем несколько фрагментов, связанных между собой. Спектакль будет коротким. Но играть его надо так(!) чтобы на разрыв аорты, чтобы на все сто! Это короткая дистанция. Вышел на старт, отдай все, умри! Другой возможности не будет. Да?
Женщины хором отвечают: «Да-а!»
ЕЛЕНА. Не слышу вас, актеры! Да?!
Женщины хором кричат: Да! Да! Да! (В восторге обнимаются.)
Гаснет свет. Музыка.
С Ц Е Н А Ч Е Т В Е Р Т А Я
Снова кабинет главврача. ТАМАРА появляется с бутылкой виски и двумя стаканами. Звучит музыка. Женщина грустна и одинока. Садится в кресло. Наливает виски в стакан, но не пьет. Достает сигарету, щелкает зажигалкой, но не закуривает. Швыряет сигарету и зажигалку н столик.
Из другой кулисы появляется ЕЛЕНА. Сияет восторгом, энергией, выглядит другим человеком. Исчезли цинизм, безнадега, лень. Ее мейкап, прическа, осанка, одежда, походка, взгляд, все свидетельствует о чудесном превращении.
ТАМАРА (смотрит на ЕЛЕНУ удивленно). Ты что, влюбилась, старая?
ЕЛЕНА. Чё?
ТАМАРА (вздохнув). Опять чёкаешь. Влюбилась, говорю?
ЕЛЕНА (улыбаясь и светясь, пожимает плечами). Влюбилась? Да нет.
ТАМАРА. Да нет. Так да или нет? Была такая хазарская царевна Ате҅х. Очевидно, еще та штучка. Так вот она говорила: «У женщины между двумя «нет» порой больше разницы, чем между «да» и «нет».
ЕЛЕНА. Красиво.
ТАМАРА. Да. Неплохо. Ну, рассказывай, кто он. Все равно узнаю.
ЕЛЕНА. Да нет ничего.
ТАМАРА. Опять «да» и «нет». Ты мне, психиатру с двадцатилетним стажем, будешь вкручивать?
ЕЛЕНА. Нет. Правда, ничего.
ТАМАРА. Да ну тебя!
ЕЛЕНА (дружелюбно). Пошла в жопу. Думай, что хочешь. (Смеется.)
ТАМАРА. Выпьешь?
ЕЛЕНА (отмахивается). Нет.
ТАМАРА. Крутняк! Даже пить бросила. Ну-ну.
ЕЛЕНА. Я что хотела тебе…
ТАМАРА (вздохнув). Вся внимание.
ЕЛЕНА. С актерами нашими происходят удивительные вещи. Катя-Самокатя краситься и причесываться стала; Клара-душегуб наш, обнимается со всеми; Нина- кататоничка, помнишь, всё(!), размякла, никаких деревьев больше. Я год пыталась ее купировать – ни фига҅. А она хоп и – пожалуйста.
ТАМАРА. Любопытно. (После короткой паузы.) Статью напишем?
ЕЛЕНА. Статью?! Диссертацию!
ТАМАРА. Ты занимайся. Мне не охота это все.
ЕЛЕНА. СТЕПАНИДА наша с МДП, ну, Степанида…
ТАМАРА (кивает). Маниакальная.
ЕЛЕНА. Купировалась без всякой терапии. Говорит медленно, четко, смачно. Глазам своим не верю! (После короткой паузы.) После репетиции целыми днями сидят в палате учат текст. Прикинь?
ТАМАРА. Короче, есть предпосылки, что спектакль будет.
ЕЛЕНА. Не знаю…
ТАМАРА. Как не знаю?! Не пугай меня!
ЕЛЕНА. Не знаю, получится или нет, но уже происходит нечто феноменальное.
ТАМАРА (передразнивает). Феноменальное. (Выпивает виски.)
ЕЛЕНА (выходит на авансцену, восторженно глядит в зал). Знаешь, если нас закроют, я с девчонками останусь. Будем дальше спектакли ставить.
ТАМАРА. Н-да. Официально шизофрения не заразна. (Пауза.)
ЕЛЕНА. Шизофрения не заразна. А сумасшествие – да! Вдохновение, просветление, любовь, страсть – заразны и даже очень!
ТАМАРА. Плохо дело, Елена Батьковна. Может, положить тебя на недельку. Прокапать, понаблюдать?
ЕЛЕНА. Э-нет. «Палаты номер шесть» не будет. Я чё, мешать тебе стала? Так ты скажи, я уйду.
ТАМАРА (наливает себе еще, выпивает). Дура ты. Мы все здесь кому-то мешаем.
ЕЛЕНА. Уже наезжают?
ТАМАРА. Пока нет. Но разведка приносит тревожные вести.
ЕЛЕНА (жестикулируя в сердцах). Ой, все это ерунда! Такая ерунда! Мышиная возня!
ТАМАРА (грустно). «Мышиная возня». Пациенток цитируешь. (Пауза.)
ЕЛЕНА. Да. Цитирую. Иногда дело говорят.
Пауза.
ТАМАРА. Меня в свой театр возьмешь?
ЕЛЕНА. Директором?
ТАМАРА. Дура! Ну, какая же ты дура! (Закрывает лицо, мотает головой, плачет.)
ЕЛЕНА. Тома, Тома, Тома! Стоп! Ну, хорэ! Ты что, ревнуешь? Этот спектакль все повернул с ног на голову, нет, скорее, наоборот. Не знаю, как объяснить. Иду домой после репетиции — всё другое: липовая роща, ветер, дождь, мокрый асфальт, лужи, в которых небо голубое, всё, абсолютно всё теперь другое, значимое, важное, мое! Вот какие дела, подруга. А ты мне: «Влюби-и-илась, влюби-и-илась». Ну, считай, влюбилась.
ТАМАРА. Встает с кресла, подходит, обнимает ЕЛЕНУ, продолжает громко плакать.
ТАМАРА (сквозь плач). Вот закроют нас, мне что, остаток жизни собаку выгуливать?
ЕЛЕНА. Ладно, мать, чё ты. Закроют, им же хуже. А мы с тобой… (С усилением.) А мы с тобой еще замутим что-нибудь!
Гаснет свет. Музыка.
С Ц Е Н А П Я Т А Я
Премьера. На сцене появляется ЕЛЕНА.
ЕЛЕНА (Обращается к залу). Уважаемые члены комиссии, уважаемые гости, сегодня вашему вниманию представляется спектакль нашего любительского театра по мотивам пьесы Вильяма Шекспира «Ромео и Джульетта». Это дебют нашего коллектива. Пожелаем ему успеха.
Аплодисменты.
ЕЛЕНА (продолжает). Большая просьба: отключить звуковой сигнал мобильных телефонов. Итак, мы начинает. (Исчезает.)
Гаснет свет. Свет возвращается. Музыка. На сцене появляются все пациенты, с ними ЮЛЯ и ДАША. Все одеты в мужскую одинаковую одежду. Расходятся рядами друг против друга.
КЛАРА. Вы желаете завести ссору, сеньор?
КАТЯ. Ссору, сеньор? О нет, сеньор!
КЛАРА. Но если вы желаете, сеньор, то к вашим услугам. Я служу э… мой бос не хуже твоего, ты слышал?
КАТЯ. Так! Я не понял! Какого х… черта вы цепляетесь до нас?!
КЛАРА (распаляясь). Что вылупился, сука?!
КАТЯ. Оружье к бою!҅ Если это… Ну, подскажите, бабы кто-нибудь! Хорош пи… болтать! Не место трепу! Вперед! Мочи их, мужики!
Начинается рукопашный бой с фехтованием.
В этой заварушке СТЕПАНИДА подходит к кулисе, облачается в мантию Герцога веронского.
СТЕПАНИДА-ГЕРЦОГ ВЕРОНСКИЙ (стуча посохом, выходит и встает между дерущимися). Бунтовщики! Кто нарушает мир? Кто оскверняет меч свой кровью ближних? (После короткой паузы.) Вы, Капулетти и Монтекки, оружье бросьте на земь и внимайте… ( Кричит.) Так. Бросили мечи все-э! Ну, быстро, что не ясно?!
Воины бросают мечи.
СТЕПАНИДА-ГЕРЦОГ (продолжает). И если вы хоть раз еще дерзнете покой разрушить наших улиц, заплатите за это жизнью все. (Кричит.) Я лично грохну каждого, уроды!
Аплодисменты. Гаснет свет. Музыка.
Свет возвращается. Бал в доме Капулетти.
Актеры танцуют под музыку.
Появляются ОЛЬГА-РОМЕО и НИНА-МЕРКУЦИО.
ОЛЬГА-РОМЕО. Как знать, На этот маскарад умно ль идти нам, друг?
НИНА-МЕРКУЦИО. Почему – узнать позволь?
ОЛЬГА-РОМЕО. Я видел сон.
НИНА-МЕРКУЦИО. Я тоже – чем хвалиться? Что видел ты?
ОЛЬГА-РОМЕО. Я видел сон… Я видел… Я видел сон, что не҅чего туда переться. (Вспоминая.) Предчувствует душа, что волей звезд началом несказа҅нных бедствий будет это э… этот сабантуй. (Наблюдает за танцующими. Указывает на танцующих в паре КЛАРУ-ТИБАЛЬТА и КАТЮ-ДЖУЛЬЕТТУ. НИНЕ-МЕРКУЦИО.) Скажи, кто та, чья прелесть украшает танцующего с ней?
НИНА-МЕРКУЦИО. Не знаю. Э… Без понятия, короче.
ОЛЬГА-РОМЕО. Она затмила факелов лучи. Сияет красота ее в ночи. Как в ухе мавра э… Походу, э… классная герла҅.
КЛАРА-ТИБАЛЬТ. (Застывает на месте). Как, этот голос! Средь нас – Монтекки! Эй паж, тащи мой меч! Как негодяй посмел сюда явиться! Э… Урою, сука! (получает в руку меч.)
НИНА-МЕРКУЦИО. Пора рвать когти, господин. А то нам выпустят кишки. Потом найдешь ее и (жестом показывает совокупление.) все такое.
Уходят. Постепенно гаснет свет. Музыка стихает. Звучит другая музыка.
Свет возвращается. КАТЯ-ДЖУЛЬЕТТА с авансцены смотрит вниз как с балкона. Из зрительного зала возникает ОЛЬГА-РОМЕО. КАТЯ-ДЖУЛЬЕТТА не видит его. ОЛЬГА-РОМЕО свистит – обнаружить себя.
КАТЯ-ДЖУЛЬЕТТА машет рукой, мол, привет.
ОЛЬГА-РОМЕО. Позволь устам моим прильнуть к твоим – не будь (кривляясь) неумоли-и-има.
КАТЯ-ДЖУЛЬЕТТА. Не двигаясь, святые внемлют нам. Э… Короче, дуй сюда, но тихо.
ОЛЬГА-РОМЕО смешно неуклюже забирается на балкон (сцену). КАТЯ-ДЖУЛЬЕТТА помогает затащить ее.
ОЛЬГА-РОМЕО. Недвижно дай ответ моим мольбам.
КАТЯ-ДЖУЛЬЕТТА. Чего недвижно? Ты сдурел?
ОЛЬГА-РОМЕО, махнув рукой, начинает раздеваться. Обнимаются.
Появляется ТАТА-СЛУЖАНКА.
ТАТА-СЛУЖАНКА. Атас, сеньора, мать зовет. Мамаша типа. Поспешите.
КАТЯ-ДЖУЛЬЕТТА. Мамаша вовремя как раз. Наверно завидно старухе. (Исчезает.)
ОЛЬГА-РОМЕО (ТАТЕ). Мамаша кто у нас в натуре?
ТАТА-СЛУЖАНКА. Хозяйка дома и вообще при бабках здесь.
ОЛЬГА-РОМЕО. Дочь Каппулетти. Ну, попал. Да ладно, разберемся, не проблема.
Возвращается КАТЯ-ДЖУЛЬЕТТА. ТАТА-СЛУЖАНКА исчезает.
КАТЯ-ДЖУЛЬЕТТА. Как ты попал сюда? Скажи зачем? Ведь стены высоки и неприступны. Смерть ждет тебя, когда хоть кто-нибудь тебя здесь встретит из моих родных. Замочат, ведь, и все.
ОЛЬГА-РОМЕО. Любовь на все э… дерзает, что возможно. Твои родные мне э… по барабану. (Вспоминая.) Меня укроет ночь своим плащом. Но коль не любишь — пусть меня увидят. Мне э… легче… мне легче жизнь от их вражды окончить, чем смерть… э-э… отсрочить без твоей любви. Уф! (Рукой, будто вытирает пот со лба, дескать, справилась.) Давай сбежим. И брат Лоренцо нас обвенчает втихаря. Я откачу ему, что скажет.
КАТЯ-ДЖУЛЬЕТТА. Любимый!
ОЛЬГА (РОМЕО). Я горю от нетерпенья.
Гаснет свет. Музыка.
Свет возвращается. Вокруг сцены идут (гуляют на площади) ОЛЬГА-РОМЕО и НИНА-МЕРКУЦИО.
ОЛЬГА-РОМЕО. Уйдем, прошу тебя. День жаркий и повсюду бродят Капулетти. Коль встретимся, э… хреново будет нам.
НИНА-МЕРКУЦИО. Безмозглый ты э… чувак! Расклад не догоняешь, как обычно.
ОЛЬГА-РОМЕО. Клянусь, сюда прут Капулетти. Валить пора. Смываемся быстрей.
Подходит КЛАРА-ТИБАЛЬТ в окружении трех слуг (ТАТА, ЮЛЯ и ДАША в мужских одеждах).
КЛАРА-ТИБАЛЬТ. (указывая на ОЛЬГУ-РОМЕО). Ромео, ненависть моя к тебе другого слова не найдет: ты подлый.
ОЛЬГА-РОМЕО. Но у меня, Тибальт, причина есть любить тебя (с трудом сдерживается, чтобы не рассмеяться.)
КЛАРА-ТИБАЛЬТ. Лю-бить?! Я… Я стрейт. Я с мужиками не имею дела!
НИНА-МЕРКУЦИО. Ты что, офонарел? В чем заподозрить смел ты… смел ты нас с Ромео?! (Обнажает меч.) Дерись, собака! Зарублю!
Дерутся на мечах. НИНА-МЕРКУЦИО падает раненая.
НИНА-МЕРКУЦИО). Чума на оба ваших дома! (Умирает.)
ОЛЬГА-РОМЕО. Причем чума здесь, не пойму.
КЛАРА-ТИБАЛЬТ. Похоже, мы совсем ушли от текста.
ОЛЬГА-РОМЕО. Теперь не важно! Меч пусть говорит.
Дерутся на мечах. ОЛЬГА-РОМЕО убивает КЛАРУ-ТИБАЛЬТА.
ДАША-СЛУГА. Теперь беги. Поймают, судят и казнят. Беги. Народ подходит. Будет поздно.
ЮЛЯ-СЛУГА. Линяй, покуда есть куда.
ОЛЬГА-РОМЕО исчезает.
Гаснет свет. Музыка.
Свет возвращается. На сцене СТЕПАНИДА в наряде Герцога веронского. Появляется КАТЯ-ДЖУЛЬЕТТА. Стража (ЮЛЯ и ДАША) в мужских одеждах с оружием приводят ОЛЬГУ-РОМЕО.
СТЕПАНИДА-ГЕРЦОГ жестом отпускает стражу. ОЛЬГА-РОМЕО и КАТЯ-ДЖУЛЬЕТТА стоят перед Герцогом, преломив колено.
СТЕПАНИДА-ГЕРЦОГ. Вы обвенчались, это славно. Но ты, Ромео, повинен в смерти в людном месте. (Пауза.) Не знаю как там у Шекспира, но я скандала не хочу. (Пауза.) Поступим так. Вам — паспорта и визу в Америку, Израиль, хоть в Дубай. Для всех объявим: вы (показывает жестом) того от передоза. Тела сожгли, чтоб неповадно было молодым. Теперь вставайте и катите. Мне не до вас. Мигранты графство одолели. По горло дел. Ну, всё. Финал!
Музыка. Участники спектакля выходят на поклон. В глазах восторг от победы над собой. ЕЛЕНА выходит на поклон, не может сдержать слез. Они обнимаются и прыгают на месте, обнявшись.
Музыка. Гаснет свет.
Свет возвращается. Через сцену проносят картонные коробки, суета при закрытии больницы.
Появляются ТАМАРА и ЕЛЕНА, каждая с коробкой в руках. Улыбаются.
ТАМАРА. Видишь, не прокатило.
ЕЛЕНА. Не прокатило?! Ты слышала, как нам аплодировали?!
ТАМАРА. Комиссии понравилось. Просились в театр, идиоты. (Пауза.) Но решение было принято заранее.
ЕЛЕНА. Ты знала?
ТАМАРА (после небольшой паузы). Да. (Пауза.)
ЕЛЕНА. И молодец, что не сказала. Молодец! Иначе не было бы репетиций и этого удивительного спектакля. (Пауза.) Девчонки мои привязались к этим актерам, представляешь? (Бросает коробку, кричит.) Выходит, театр лечит всех: больных, здоровых, потерянных, несчастных, одиноких и забытых.
Участники спектакля с криком: «Конечно, лечит! Ура-а-а!» Врываются на сцену, поднимают на руки и «качают» ЕЛЕНУ.
Гаснет свет. Музыка.
К О Н Е Ц
Леон Агулянский
23 августа 2024
Добавить комментарий