Леон Агулянский
ЗАЧЕМ ЭТО ВАМ?
Драма
Copyright © by Leon Agualansky
Контакт:
Agulansky Leon
450N Federal Hwy, unit 1113
Boynton Beach, FL 33435, USA
Моб. +1-561-403-7622
E-mail: leonagulansky@gmail.com
Действующие лица:
Юрий Павлович (Палыч) – 60 лет, актер;
Ольга Михайловна (Михална) – 60 лет, актриса;
Паша – 40 лет, актер (запойный, но пользуется поддержкой директора театра);
Олег Петрович – 50 лет, директор театра.
Действие происходит за кулисами провинциального театра.
Время действия – осень 2017.
На сцене театральная гримерка. В глубине сцены диван. По бокам гримерные столики с зеркалом. На правом столике – бутафорский кинжал. Справа между гримерным столиком и диваном – дверь или занавеска, закрывающая вход в гримерку.
Сцена 1
На авансцене появляется Палыч.
П а л ы ч (Громко возмущенно в сторону кулисы). Да-да! Именно так! Тебя еще на свете не было, я уже служил (раздраженно махнув рукой) работал здесь!
Появляется Паша, двигается справа налево вдоль авансцены, отправляя СМС на мобильном телефоне.
П а ш а. Так, работали или служили?
П а л ы ч. "Служили" тебе не понять.
П а ш а (указывая в левую кулису). Полы разобраны. Под ноги смотрите. Один неосторожный шаг и…
П а л ы ч. Не могут актеры входить в театр вместе со зрителем! Не могут!
П а ш а. Временно, Палыч, временно. Какие проблемы?
П а л ы ч. До закрытия сезона подождать нельзя? Приспичило вам?!
П а ш а. Летом отдыхать(!) надо, Юрий Палыч, от-ды-хать.
П а л ы ч. От чего?
П а ш а (отвечает в мобильный телефон). Да, родная. Да… Да ты чё? Клево!.. Но сегодня же (смотрит на Палыча) это… Один будет?.. В партере. Понял тебя. Спасибо за инфо҅. Чмоки-чмоки (Закрывает мобильный телефон.)
П а л ы ч. Чмоки-чмоки. Слышь, голубь, (Паша показывает пантомиму: достает голубя из-за пазухи и отпускает его в небо.) вчера сверлили, долбили, красили. Реквизит не накрыли. Отвечать кто будет? И вообще, скажи директору…
Появляется Олег Петрович.
П а ш а (изображает, как голубь возвращается в его ладони, прячет его за пазуху, кивнув в сторону Олега Петровича). Сами говорите.
П а л ы ч (Олегу Петровичу). Добрый вечер.
О л е г П е т р о в и ч (оглядев Палыча с ног до головы). Все в порядке?
П а л ы ч. Так, ведь, это… все в порядке, знаете, и носки и пятки.
П а ш а. Прыг-скок, прыг-скок, - скачем с пятки на носок.
О л е г П е т р о в и ч. Это хорошо. Хорошо. Колени тоже? Важная часть тела для актера.
П а л ы ч. Я в детстве – хоккейным вратарем стоял.
О л е г П е т р о в и ч. А-а, так вы у нас еще и спортсмен. Гимнастический зал пропускаете. Не дело. Не дело.
П а л ы ч. Такие щитки на ногах были – падай на колени скоко-хошь – не больно.
О л е г П е т р о в и ч. Зато шайбы…
П а л ы ч. О, да! Шайбы так и летят, не в руки, заметьте, а прямо…
П а ш а (показывая на лицо). В бубен!
О л е г П е т р о в и ч (после короткой паузы). Защита плохо играет.
П а л ы ч. Да! Тренер-то никудышный!
О л е г П е т р о в и ч. А Ольга Михална что, фигуристка?
П а л ы ч. Фехтовальщица.
О л е г П е т р о в и ч (смотрит на Пашу, тот пожимает плечами, мол, не в курсе). Могла бы фехтование преподавать у нас. Паша, в чем дело?
П а ш а (встает в позу фехтовальщика). Три поросенка и волк – на шпагах! (В ответ на возмущенный взгляд Олега Петровича). Пардон, на рапирах.
П а л ы ч. Нам бы "Ромео и Джульетту", "Гамлета", - подрались бы на шпагах. А то…
О л е г П е т р о в и ч. Подеретесь еще. (Паше.) Зайди ко мне.
Олег Петрович уходит, за ним – Паша. Паша оборачивается, показывает Палычу, как уколет его шпагой в сердце. Палыч показывает, как бьет клюшкой по шайбе, шайба попадает в лицо. Паша исчезает.
Слева в глубине сцены появляется Михална с дамской сумочкой на плече. Хромает на правую ногу, потирает колено. Ясно, что пробирается по полутемному коридору, перешагивая через стройматериалы, наступая на брошенный инструмент и т.д.
П а л ы ч. Оль, нам спектакль играть, а ты!
М и х а л н а. Я вчера - через зал в темноте. Ногу подвернула. Пройдет. Не беда. Скоро пройдет. (После короткой паузы.) Служебный вход закрыли.
П а л ы ч. Тоже заметила.
М и х а л н а. Я - вокруг. Собака обнюхала и прочь убежала.
П а л ы ч (указывая на себя). Тоже самое. Только две. Две собаки.
М и х а л н а. Не покусали?
П а л ы ч. Повезло. Я тоже в коридоре чуть не нае… навернулся. Гляжу, портрет на мешке цемента. Кто это, думаю, лицом-то в грязь. Предчувствия мня не обманули – я.
М и х а л н а. Не в грязь, а в цемент. Все портреты сняли. Чистая стена белая. Даже следа не осталось. Зачем красить?
П а л ы ч. Свой портрет не нашла?
М и х а л н а. Неудачное фото. В жизни я лучше. Народ подтягивается. Похоже, сегодня будет зал.
П а л ы ч. Погода – дрянь. По ящику хрень.
М и х а л н а. Тебя допрашивали.
П а л ы ч. Настроение – депресняк, помноженный на головняк, итого – полный штиль в ожидании бури. (После короткой паузы). А вообще, это поступок! Да-да! Купить билет и - в театр – это поступок. Не каждый способен на такое.
М и х а л н а. Способен. (После короткой паузы.) Не знала, что мы способны на такое.
П а л ы ч. Пардон! Кто это "мы"? Это не "мы". Мы! Нет. Не мы, это каждый из нас. Каждый! Отвечать будем не хором, а каждый за себя.
М и х а л н а. Какая разница. Ничего уже не исправить. Поздно.
П а л ы ч (после короткой паузы). Один наш коллега сгонял на Гавайи. Там учат обнуляться. (В ответ на удивленный жест Михалны.) Обнуляться поутру.
М и х а л н а. Все стереть? И плохое и хорошее? Хорошее-то зачем?
П а л ы ч (показывает на голову). Жесткий диск освободить для новых впечатлений.
М и х а л н а. Освободить? На энтер или дилей нажать?
П а л ы ч. Холодный душ. Сигарета на пустой желудок. Башкой об стену. Можно напиться с утречка.
М и х а л н а. Напьемся (после короткой паузы.) когда из театра попрут.
П а л ы ч (смотрит на часы). Н-да. Когда попрут. (Поет.)
Когда мы будем на войне,
Когда мы будем на войне
Навстречу пулям полечу
На вороном своем коне.
М и х а л н а. Меня три часа допрашивали. Три часа, представь.
П а л ы ч. Пытали?
М и х а л н а. В туалет не пустили.
П а л ы ч.
На базаре продавали чечевицы с викою,
Подержи мой чемоданчик, я пойду попикаю.
(После короткой паузы.) Раскололась?
М и х а л н а. Петрович велел…
П а л ы ч (перебивает, кричит). Велели тебе! (Тихо.) Велели. Сначала подписать велели. Теперь молчать.
М и х а л н а. Нас никто не обвиняет.
П а л ы ч (кричит). Не нас, а меня, тебя, каждого из нас!
М и х а л н а. Слушай, не доводи меня.
П а л ы ч. Себя не обвиняешь? Кошмары по ночам не мучают? Николаша не является во сне?
М и х а л н а (кричит). Чего орешь-то на меня? Иди ты в баню, урод! Разорался! (Тихо.) Иди ты в баню, урод. (После короткой паузы.) Хотела голову помыть. Горячей воды нет, представляешь. И здесь душевая не работает.
П а л ы ч (поет).
На речке, на речке на том берегу
Мыла Марусенька белые ножки.
П а л ы ч (продолжает). Кафель меняют белый на серый.
М и х а л н а. Чего там менять-то?! Работы на один день.
П а л ы ч. Отработаем, полью тебе из чайника. На голову. И остальные места, если захочешь?
М и х а л н а (потирает колено). Не вовремя, зараза! Вот так: один неосторожный шаг, и ты - инвалид.
П а л ы ч. Сделав шаг, останься человеком.
М и х а л н а. Я этого в тексте не помню.
П а л ы ч. Сам придумал. Только что.
М и х а л н а. Дотянуть бы до конца сезона. За лето все уляжется.
П а л ы ч. Николаша уложился. В гроб.
М и х а л н а. Ну, что, будем отменять спектакль?
П а л ы ч. Ты меня не пугай. Пуганый.
М и х а л н а. Ты не пуганый. Ты – трахнутый.
П а л ы ч. Его гримерку опечатали.
М и х а л н а. Там вчера экспертиза, целый день ковырялись. Чего копают? Суицид и все.
П а л ы ч. И все?
М и х а л н а. Ну, да.
П а л ы ч. Статья 110 УК РФ, сечешь?
М и х а л н а. Не очень.
П а л ы ч. Доведение до самоубийства. Наказывается ограничением свободы…
М и х а л н а (перебивает). Да. Мы же такие свободные! Есть что ограничивать.
П а л ы ч (продолжает). На срок до трех лет.
М и х а л н а. Ага. Щас!
П а л ы ч. Либо принудительными работами на срок до пяти лет, или лишением свободы на тот же срок.
М и х а л н а. Ты меня принудительными работами не стращай. Я пятнадцать лет – белочку на детских утренниках в поте лица.
Входят через дверь в гримерку. Михална садится за правый столик, Палыч – на диван. Михална протирает лицо салфеткой. Наносит крем.
П а л ы ч (посмотрев на часы). Рано еще. Потечет.
М и х а л н а. Траншеи глубокие. Заровнять надо. Кстати, и тебе не вред.
П а л ы ч (махнув рукой). Ай! Наш гений режиссуры так свет установил, что морды у всех плоские как тарелки. Плоские! Киношка в сельском клубе. Вот старик с объемом работал, это да. Глубина! Рельеф! Наполнение! Мастер!
М и х а л н а. Старик. Да он моложе тебя.
П а л ы ч. Был. Был моложе меня.
М и х а л н а. Слышь, ты, яркий, еще раз монолог во втором запорешь, убью!
П а л ы ч. Зачем убивать? Писульку накатай. Товарищи подпишут. Потом – инфаркт али суицид.
М и х а л н а. И в конце третьей картины я еще не обернулась, а ты уже (передразнивая.) те-те-те, те-те-те! (После короткой паузы.) Все подписали, и я…
П а л ы ч. Я отказался.
М и х а л н а. А-а! Мы, значит…
П а л ы ч. Опять "мы"?
М и х а л н а. Мы, значит – дрянь. А ты – весь в белом. Он при всех на репетиции сказал, что я поверхностная актриса, технарь. При всех. Это что вообще?!
П а л ы ч. Ты постеснялась этих "всех?
М и х а л н а. Вообще-то я не девочка ему.
П а л ы ч. Ай-я-яй! Старик глубины твоей не рассмотрел. А ты его - в могилу за это?
М и х а л н а. Тихо. Тихо. Ты не прокурор. Не прокурор.
П а л ы ч. Каждый сам себе – прокурор. Каждый.
М и х а л н а. Тебя чего допрашивали? Ты же ангел без крыльев-то у нас.
П а л ы ч. Виновного не найдут.
М и х а л н а. А я про что.
П а л ы ч. Его назначат. (Поет.)
Предо мной лишь икона
И запретная зона.
И маячит на вышке
Равнодушный чекист.
М и х а л н а. Гримироваться бум?
П а л ы ч. Странно. Он никогда не кричал на людей. Помню, у Юли - истерика. Стала орать на него. Коля слушал так. Только побледнел чуток. Потом говорит остальным: "Вот так надо играть эмоцию". А ведь он был прав. Прав. Чего мы… Мы потеряли что-то. От себя.
М и х а л н а. Тоже говоришь "мы".
П а л ы ч. Он говорил: "Рисунок спектакля, роли". Ему за это тачку разрисовали черной краской. Он говорил: "Резцом удалить ненужное из роли". Ему дубленку порезали. На спине. Другой нет. А на улице – зима… Мы все, подписанты и уклонившиеся должны ответить за это.
М и х а л н а. Смотри не окажись в одиночестве.
П а л ы ч. Передачи носить будешь?
М и х а л н а. Нагрузил. Колено утихло. Башка разболелась.
Появляется Паша.
П а ш а (Михалне театрально). Сдается мне: давление шалит. Извольте выпить аспирин или послать за доктором?
Палыч вскакивает навстречу Паше. Широко замахивается – ударить в лицо. Михална мгновенно оказывается между ними. Обнимает Палыча.
П а л ы ч. Правильно. Двигаться надо, родная. Резко. Быстро. Темпо-ритм. Провиснешь, зритель мобилу, как пистолет (показывает ка выхватывают пистолет с пояса) р-р-раз! СМС тык-тык-тык-тык. Играй потом для него, воплощайся.
П а ш а. Не можешь?! Уступи лыжню! (После короткой паузы, оглядывая Палыча.) Как страшно жить.
П а л ы ч. Ни жить, ни умереть по-человечески.
П а ш а (цинично). Да. Да. Как это верно!
П а л ы ч. Ладно, говори, чего тебе, время.
П а ш а (Палычу). У вас рандеву в полиции сутра.
П а л ы ч. Мерси, мерси. Я не забыл.
П а ш а. Игорь Петрович… Игорь.
П а л ы ч. О-о-о!
П а ш а. Да. Игорь просил передать: следователю – ничего конкретного.
П а л ы ч. Паш, ты подписал?
П а ш а. Какое это теперь… (выходит.)
М и х а л н а. Он написал и подписал.
П а л ы ч. Теперь танцует на костях. Ничего, ничего. Воздастся каждому. Воздастся.
М и х а л н а (передразнивая). Воздасса, воздасса. Ни фига подобного. Справедливости нет и быть не может. Все. Морщины свои пудри. Пора.
П а л ы ч. Оля. Я чего-то не понимаю. Человека сгноили. Не похоронили еще. А здесь… Может, старые мы. Срок годности вышел. Может, правда, уступить лыжню?
М и х а л н а. Снег еще не выпал. Молодые подождут. Юля в декрете. Уже забыла и текст, и куда ногами ходить. А твой дублер вон на каждой репетиции губами шевелит. Готовится.
П а л ы ч. Мне губы его не интересны. Водомер. Быстро, резко по поверхности жиг-жиг-жиг. А глубины (жестом показывает "нет").
М и х а л н а. Не беспокойся. О нем без глубины есть, кому позаботиться.
П а л ы ч (посмотрев вверх). Теперь это называется "позаботиться". (После короткой паузы.) А вообще Паша неплохой малый, хоть и это…
М и х а л н а. Говорят, подшился. Правда что ли?
П а л ы ч. Справку приносил. Хотя, что справка? Олег Петрович – его и справка и мандат.
М и х а л н а (задумчиво). Мандат. (После короткой паузы.) Его бы в хорошие руки…
П а л ы ч. Фактура не очень.
М и х а л н а. Характерный актер бы вышел.
П а л ы ч. Зачем? Бытовуху лепить, как мы с тобой?
М и х а л н а (резко). Это наш спектакль. И нам его играть, дай Бог, не один еще сезон!
П а л ы ч (кричит). Играть?! Ты называешь это(!) играть?!
М и х а л н а. Да, Паша, играть. Играть.
П а л ы ч. Оля! (Кричит.) О-ля! Очнись! Это даже не кукольный театр. Это…
М и х а л н а (тихо). Мы все марионетки. (Резко.) Не заводись!
П а л ы ч. Марионетки?! И это говоришь ты, ты(!) Офелия, Аркадина и Леди Макбет?! Ты, от одного взгляда которой, зал переставал дышать?!
М и х а л н а. Юр, не смешно. (После короткой паузы.) Да-а. Публика, публика, публика. За ее внимание мы готовы…
П а л ы ч (резко). Дерьмо – ложками?!
М и х а л н а. Я - домой с цветами. В ушах аплодисменты. Грим на морде. А там – холод, кран течет и бельище на плите. Еще форточка на ветру шук-шук, шук-шук. Страшно, Паша. Страшно.
П а л ы ч. "Холодно, холодно, холодно. Страшно. Страшно. Страшно".
М и х а л н а (поет, разогревая связки). Да-а-а-а-а-а-а! Да-да-да-да! Да-да-а-а-а!
П а л ы ч. Страшно - меня позови.
М и х а л н а. Юра-а, Ау-у-у! (После короткой паузы.) Юрий Палыч, у нас уже все бы-ло. Теперь – про-шло. (Пауза.) Мальчишка, конечно, накосячил. Зато мезансцены слепили. Критики в восторге…
П а л ы ч (передразнивая). Критики, аналитики (грустно) худые паралитики.
М и х а л н а. Мы – не для них играем. Не для них.
П а л ы ч (цинично). Для публики. Без публики нет нас. Без нас нет публики.
М и х а л н а. Любой бред можно сыграть так (взмахивает кулаком.) Так, чтобы…
П а л ы ч. Олечка, дорогой мой человечек (обнимает ее, указывая в зал.) им все равно, как мы играем. Они не те, понимаешь?! Они – другие. Другие! (Выходит на авансцену, как бы обращается в залу). Идут на медийные лица. Медийные лица! В сериальчике – пиф-паф. Потом на сцену. Большие актеры, глубокие образы. Их живьем бы посмотреть! А посмотреть-то и не на что. (Пауза.)
М и х а л н а. Нас в сериалы не берут.
П а л ы ч (резко). И хорошо!
М и х а л н а (тихо). Да. Хорошо. Мы здесь нужны.
П а л ы ч. Оля, давай без пошлости, ладно! Мы здесь нужны как… (Указывает в зал.) У них же чувства - лайками и смайликами, понимаешь. Мы им - жизнь на сцене! А нафига, Оля? Нафига? Они все знают лучше нас. В мобильнике все настоящее, понимаешь: цунами, буря, наводнение. Все! Кривлянья наши им по барабану. (Пауза.) У них вон даже секс по Интернету и любовь.
М и х а л н а. Вот, фигушки. Любовь – она здесь в театре.
П а л ы ч (передразнивая ее женским голосом). Любовь, она не здесь, она не в театре. (Угрожающим басом.) А зде-е-есь все ложь, подлог, и злоба-а-а! Нет. Не злоба – "люта" ненависть. Хорошего режиссера в могилу свели как нефиг делать!
М и х а л н а (потирает колено). Всю ночь компресс держала. (Махнув рукой.) Бесполезняк!
П а л ы ч (тихо). Бесполезняк.
М и х а л н а. Завтра пойду к Нинке в поликлинику. Родная кровь. Прикинь, затащила на спектакль. Как, спрашиваю. А она мне: ты на ЭТО потратила жизнь?
П а л ы ч. Люди делом заняты. А жизнь проживать надо, не тратить.
М и х а л н а. Тоже сам придумал? Я тут в отпуск летала. В самолете одной даме - плохо. Вот где ужас-то настоящий. Нашли врача из пассажиров. Укол сделал. Пришла в себя. Спасибо, доктор, говорит. (Про себя.) Спасибо. Нинку вспомнила. Простила.
П а л ы ч. Куда летала-то?
М и х а л н а. В белокаменную. (После короткой паузы.) В Москве без нас тесно.
П а л ы ч. Все схвачено.
М и х а л н а. Захвачено.
П а л ы ч. А здесь мы тоже, понимаешь…
М и х а л н а. Мебель старая. И не нужна, и бросить жалко.
П а л ы ч (взглянув на часы). Старинная мебель, она - дороже.
М и х а л н а. Не старинная, старая. Ладно. Давай гримироваться.
Гримируются каждый за своим столиком.
П а л ы ч. Оль?
М и х а л н а. А? (Продолжает разогревать голосовые связки.) А-о-у-у-у. И-и-и-и.
П а л ы ч. Твой монолог во втором и пауза.
М и х а л н а (продолжая разминку). Да-а, да-а, да-а, да-а. Ну-у, ну-у, ну-у, ну-у?
П а л ы ч. Чё мне делать там вообще? Ни оценки, понимаешь, ни задачи.
М и х а л н а. По-ду-май о хо-ро-шем.
П а л ы ч (выделяя "о"). Подумай о хорошем.
М и х а л н а (выделяя "о"). О пенсии. О пенсии. О пенсии своей.
П а л ы ч. Ты что, я еще поросенка могу сыграть. (После короткой паузы.) Я помирать на сцене не намерен. Уйду! Не веришь? Причем, скоро.
М и х а л н а. Не уйдешь. Уйдут. Даже не сомневайся. Доживи сначала, поросенок.
П а л ы ч. Грибы, рыбалка, дача. (Встает. Произносит с нарастающим усилением, зло разминая конечности.) Грибы. Рыбалка. Дача! (Кричит.) Грибы. Рыбалка. Дача! Простор, свобода и…
М и х а л н а (добавляет). Кранты. (После короткой паузы.) Садись. Хороший. Хороший. Дыши. (Подает ему крем.) Окопы заровняй.
П а л ы ч (садится за столик, гримируется). А знаешь, что такое рыбалка в четыре утра? Боже, да кого я спрашиваю?!
М и х а л н а. Настоящий артист в четыре утра только спать ложится.
П а л ы ч. Вода, понимаешь, как зеркало. И пар (показывает.) такой нежный, такой легкий. И поплавок, такая огромная запитая, вдруг дернется несколько раз, да и нырнет в глубину. Тяни-и-и! А на крючке трепещет большая рыба.
М и х а л н а. За жизнь борется. Не жалко?
П а л ы ч. Оль, ну, ты представь: я ранним утром, по пояс голый…
М и х а л н а. Прохладно. Набросил бы чего.
П а л ы ч. С крыльца, да прямо в огород.
М и х а л н а. В чужой?
П а л ы ч. А там на грядке – огурец, росой покрытый огурец с пупырышками.
М и х а л н а. Прыщавый, значит, молодой.
П а л ы ч. Срывай (показывает, как ест огурец.) и в хруст.
М и х а л н а (потирает колено). Хруст.
П а л ы ч (в сердцах). Да ну тебя. Актриса из далекого Тифлиса.
М и х а л н а. А ты, значит, актер…
П а л ы ч (продолжает). Актер – хитер, всем нос утер.
М и х а л н а. Везде нагадил, не подтер.
Продолжают гримироваться молча. Музыка.
Сцена 2
На авансцене появляется Олег Петрович в сопровождении Паши.
П а ш а. Олег, ну ты же обещал!
Олег Петрович возмущенно осматривает Пашу с ног до головы.
П а ш а. Ну хорошо! Олег Петрович, вы мне обещали.
О л е г П е т р о в и ч. Без посыла говоришь. Без посыла.
П а ш а (припав на колено, театрально). Олег Петрович, вы мне обещали. Мне сороковник вот уже. Меня на утренниках примечали…
О л е г П е т р о в и ч. И на диване в неглиже. (Протягивает Паше руку.) Вставай юродивый.
П а ш а (прислоняется лбом к тыльной стороне ладони Олега Петровича). Олег Петрович, я серьезно…
О л е г П е т р о в и ч. Серьезно?! Я думал, ты шутишь с директором театра.
П а ш а. Олег, ну хватит. Мне зайчиком до пенсии в трико?
О л е г П е т р о в и ч (убедившись, что нет посторонних ушей, грубо хватает Пашу за локоть). А кто нажрался как свинья на юбилее?!
П а ш а (поет). "Когда это было. Когда это было во сне - наяву…"
О л е г П е т р о в и ч (указывая в сторону гримерки). Я терплю этого петуха недорезанного из-за тебя. Ты! (Указывая на Пашу.) Давно мог бы играть вместо него!
П а ш а. Я… Петрович, не… Сыграю так…
О л е г П е т р о в и ч. Сыграешь ты! Сорвешься, а мне что делать – отменять? Было уже, знаю. Больше не хочу!
П а ш а. Олег, я клянусь тебе…
О л е г П е т р о в и ч (хватает Пашу за грудки, грозит кулаком перед носом). Клянусь?! Ты у меня вот где! Введешься, когда я решу, пьянь!
П а ш а (заигрывая). Ой, боюсь, боюсь, боюсь (целует кулак Олега Петровича).
О л е г П е т р о в и ч (отпустив Пашу, примирительно). Не для передачи…
П а ш а. Да-да. Могила! (Показывает "зуб даю").
О л е г П е т р о в и ч. Спектакль (жестом показывает "не очень".)
П а ш а. Ха! Всем известно.
О л е г П е т р о в и ч. Но.
П а ш а. Да.
О л е г П е т р о в и ч. За режиссера просили (показывает наверх).
П а ш а. О-па!
О л е г П е т р о в и ч. Тьфу! Два сезона! Два сезона! Народ ходит только из-за этих мумий египетских. Введешься - шанс – заявить о себе.
П а ш а. Так, в чем же дело, я…
О л е г П е т р о в и ч. Дело в том, Паша, что я еще не решил. (Собирается уходить, вспоминает, возвращается.) Кстати, что там с ремонтом. Ты припер этих Али Бабу и сорок разбойников. Когда закончите?
П а ш а (задумчиво). Работаем, Олег Петрович, на пределе возможного. Я там это, гримерку Палыча рабочим отдал…
О л е г П е т р о в и ч. Меня спросить что, забыл?
П а ш а. Так, это… Я думал…
О л е г П е т р о в и ч (после короткой паузы, ухватив Пашу за щеку). Работай, Павел, работай!
П а ш а (отбив его руку). Пошел в жопу!
О л е г П е т р о в и ч (уходя). Вот. Это с посылом.
Олег Петрович исчезает.
П а ш а (говорит в мобильный телефон, смотрит на часы). Алик, салам наше вам… Будут деньги, не грузи… Как насчет вечерней смены, Брат?.. Не вопрос… Не твоя печаль, брат… Почасовая двойная… Алик (с кавказским акцентом.) нэ наглэй, да! Все, дорогой, целую (исчезает.)
Сцена 3
Михална и Палыч в гримерке. Михална гримируется. У Палыча нет настроения.
П а л ы ч (встает из-за гримерного столика, выходит на авансцену). Оль?
М и х а л н а (басом). Да-а-а!
П а л ы ч. Говорят, прошлое ушло. Его, как бы, нет.
М и х а л н а (басом). Проехали-и-и!
П а л ы ч. Не-а! Не прошло. Оно, понимаешь, тут у меня в кармане. Вот тут!
М и х а л н а. Актер ты, актеришка, потому вон нет ни фига в кармане, прошлое одно.
П а л ы ч. Дура ты хара'ктерная! У меня полный карман воспоминаний. Багаж.
М и х а л н а (кривляясь). "Давай поедем в город, туда, где мы бывали. Года, как чемоданы, оставим на вокзале" Давид Самойлов. Было! Было уже все это! Было. Гримируйся, давай.
П а л ы ч (продолжает проникновенно). "Года пускай хранятся, а нам храниться поздно" Давид Самойлов.
М и х а л н а. Правильно. Испорченный товар. Протухшие о-во-щи. Юра, скоро вон первый звонок! Давай!
П а л ы ч (вспоминает). Ты пришла… Я работал уже.
М и х а л н а. Рабо-о-о-тал он.
П а л ы ч. Хрупкая девчонка, вязаная шапочка, глазищи (показывает) полные огня…
М и х а л н а (смотрится в зеркало). Да-а. Веки надо бы поднять. Но денег нет на красоту.
П а л ы ч. Была зима…
М и х а л н а. Ха! Зима? Зимища! (Выходя на авансцену, надевает вязаную шапочку, возвращается в прошлое.) У двери снегу намело. Пришлось (показывает, как пытается открыть дверь.) раскачивать (как будто входит, сбивает снег с обуви.)
П а л ы ч (вернувшись в прошлое). Барышня, вам кого?
М и х а л н а. Ба-рыш-ня. Красиво.
П а л ы ч. Посторонним здесь нельзя.
М и х а л н а. Я не посторонняя. Актриса.
П а л ы ч. О! У нас уже есть посторонние актрисы.
М и х а л н а. Обижаете? Даже имени не спросили. Отдел кадров где у вас?
П а л ы ч. Уже закрыт. Покурим?
М и х а л н а. Не курю.
П а л ы ч. Актриса и не курит? Не годится. Курение – образ. Хотите мастер-класс?
М и х а л н а. Я – Ольга.
П а л ы ч. А я – Юрий э… Палыч. Фамилию найдете на портрете. Теперь смотрите. (Достает сигарету, демонстрирует.) Ладонь как пистолет (сигарета между указательным и средним пальцами) – гламурность, любование собой.
М и х а л н а (хлопает в ладоши, подпрыгивает). Здорово!
П а л ы ч. Расслабленные пальцы – сентиментальность. А это (между большим и указательным, ладонью и сигаретой наружу.) хозяйка злачных мест.
М и х а л н а (берет его сигарету, прикрывая ладонью). А это?
П а л ы ч. Она же за решеткой.
М и х а л н а. Класс.
П а л ы ч. Не класс, а мастер-класс, забыла? А для чего мундштук у дам, не знаешь? (Михална пожимает плечами, мотает головой.) Это (показывает.) дистанция. Надеюсь, между нами мундштука не будет? (Пауза. Возвращаются в действительность.)
М и х а л н а. Давно не куришь?
П а л ы ч. После инфаркта бросил.
Пауза.
П а л ы ч. Сколько лет, а как вчера. Я помню запах твоих волос.
Палыч и Михална переносятся в прошлое. Они на даче после близости. Обнимаются. Смотрят в окно.
М и х а л н а. Здесь такой белый снег. Настоящий.
П а л ы ч. Тропинку завалило. Как обратно-то пойдем?
М и х а л н а. Не хочу обратно.
П а л ы ч. Только вперед?
М и х а л н а. Нагреть постель утюгом – гениальная идея. Не впервой?
П а л ы ч. Уже ревнуешь?
М и х а л н а. Какая тишина! Слышно, как падает снег. Как быстро стемнело. Наверное, хорошо видны звезды.
П а л ы ч. Звезды это мы с тобой, пока не очень яркие.
М и х а л н а. Это обязательно? Нельзя просто делать свою работу хорошо?
П а л ы ч. Обязательно. Иначе сожрут, затопчут, подрежут на обгоне.
М и х а л н а. Нас учили: театр это семья.
П а л ы ч. Семья? Семья, где не хватает игрушек, и нету места за столом для всех.
М и х а л н а. Тоже подрезаешь на обгоне?
П а л ы ч. Я не такой. Иначе не осталась бы со мной в холодной даче.
М и х а л н а. Печка уже греет. Тяга хорошая?
П а л ы ч. Не бойся. Не угорим.
М и х а л н а. Жалко не проснуться в начале карьеры. Планы-то наполеоновские.
П а л ы ч. Сиять или работу – хорошо?
М и х а л н а. Одновременно нельзя?
П а л ы ч. Можно. А что значит "хорошо". Оценку в дневник кто поставит? Режиссеру не угодишь, он сам не знает, чего хочет. Критикам себя надо показать. А публика не разберется, кто плох, кто хорош.
М и х а л н а. Наворотил, голова пухнет.
П а л ы ч. Ладно. Давай о погоде.
М и х а л н а. Дорогой, мы не решим эту проблему.
П а л ы ч. Сегодня, точно, нет.
М и х а л н а (заигрывая). Сегодня я не сказала "нет". (Целуются.)
Музыка. Палыч и Михална возвращаются в настоящее.
П а л ы ч. Оль, я, действительно, тебя обидел.
М и х а л н а. Посторонняя актриса?
П а л ы ч. Помнишь. Извиняться поздно.
М и х а л н а. Никогда не поздно.
П а л ы ч. Не поздно. Простишь?
М и х а л н а. Угу.
П а л ы ч. Простишь. А мне как?
М и х а л н а. Обнулись.
П а л ы ч. Оль, понимаешь…
М и х а л н а (перебивает). Не Оля я. Не О-ля. Давно и безнадежно вон Михална. Ми-хал-на.
П а л ы ч. Но для меня ты…
М и х а л н а (жестом останавливает его). Знаешь? Ты был прав. Я посторонняя актриса.
П а л ы ч. Вроде, простить обещала.
М и х а л н а (махнув рукой, мол, молчи). Паша. Па-ша! Мне только вчера было двадцать лет! И снег, и поцелуй, и эта ночь с тобой на даче, все это было только вчера. А теперь я Михална. У меня нет денег на пластику век. Нет. И никогда уже не будет.
П а л ы ч. Тебе и не надо.
М и х а л н а. Мы разбежались. Раз-бе-жа-лись. Все!
П а л ы ч. Оль, ну, понимаешь, это же…
М и х а л н а (показывает жестом: "молчи"). Тебя любили. Высок, красив, подтянут – герой-любовник, сердцеед! А я ждала. Упорно и мучительно жда-ла. Лист – назначение на роли – как приговор. Другие жили, любили и умирали на сцене. Другие выходили на поклон. Другие кутили до утра после спектакля. А я ждала. Ждала. Ждала. Ждала. Ждала. (Пауза.)
П а л ы ч. Но ты сыграла массу ролей…
М и х а л н а. Палыч, я тебя умоляю. Я тут – мебель старая, забыл? И ты не лучше. (Пауза.)
П а л ы ч. А там, снаружи?
М и х а л н а. О-о! Там жизнь кипит и бьет ключом. Круговорот событий. Там кошка-Милка, телевизор. (Тихо.) Там кошка-Милка, телевизор. (Потирает колено). Не отпускает, зараза. Там жизнь кипит и бьет ключом. Таблетки есть какие от болей?
П а л ы ч. Рюмку водки? (В ответ на возмущенный взгляд Михалны.) Шампанского нет.
М и х а л н а. Растереть бы неплохо. Давай.
П а л ы ч (ищет бутылку водки в ящиках столика. Один из ящиков оказывается закрытым). Где ключ не помню. Извини.
М и х а л н а. Это правильно. Ремонтники шастают. И вообще. (После короткой паузы.) Скорей бы лето уже.
П а л ы ч. Ремонтники. (После короткой паузы.) Вчера репетицию сорвали. Сегодня прогон отменили. Я в этом грохоте, работать не буду.
М и х а л н а (передразнивает). Работать не буду, не буду, не буду.
П а л ы ч. Вообще обнаглели. Закройте сезон и ремонтируйте все лето.
М и х а л н а. Ремонт дело полезное. Люди работают, а мы под ногами болтаемся.
П а л ы ч. Под ногами вертятся. Между ног болтаются.
М и х а л н а. Ладно. Крутимся. И без ремонта, вон, гардеробщицы болтают так, что в зале слышно.
П а л ы ч. В зале, все равно, чихают, кашляют, сморкаются.
М и х а л н а. Грипп.
П а л ы ч. Не тем люди болеют, не тем.
Театрально откинув занавеску на входе, в гримерке появляется Паша.
П а ш а. Ветеранам сцены – общий пррривет!
П а л ы ч (грустно). Здравствуй, голубь.
М и х а л н а. Чем заслужили мы внимание такого человека?
П а л ы ч (добавляет выделяя "г"). Такого важного.
М и х а л н а. Такого важного на тэатрэ.
П а ш а. Поднять вам, как бы, настроение, боевой дух, с позволения сказать.
П а л ы ч. Ты, голубь, за нас не беспокойся. Выйдем. Отыграем. Занавес. Поклон. Аплодисменты. Цветы. Любовь и почитание. Домой. Все!
П а ш а. Да. Да. Определенно. Вот и директор говорит: публика на вас ходит. Конечно. Старый конь борозды не портит, это - сто пудов. Но где же: (Сочиняет на ходу.)
Молодым везде у нас дорога –
Начать опасную езду.
Ведь, вас осталось не так много.
Когда же нам на борозду?
Леон Агулянский
Недурно, а?
Палыч вяло аплодирует.
М и х а л н а. На борозде пахать надо, родной.
П а ш а. Ницше говорил: "Выбери дело по душе, не придется работать".
П а л ы ч (обменявшись взглядом с Михалной). Выбрал?
П а ш а. Старые кони – конечно хорошо. (Напевает.) "Чуть помедленнее, кони". Но театр не стоит на месте. Ему надо дышать, развиваться, питаться молодой кровью.
П а л ы ч (пожав плечами). Пить кровь, это непременно.
П а ш а. Вы опытные актеры…
П а л ы ч. Опытные – подопытные.
П а ш а. Вам - молодого режиссера, материал какой! Иди и будь… Звучит как! "Иди и будь" повелителем дум…
М и х а л н а. Паша, хватит. Мы еще не загримированы.
П а ш а. А вы играете однобоко, заскорузло и, я бы сказал, ходульно.
П а л ы ч. "Заскорузло" – не сценическая речь. Согласных много.
П а ш а. Согласных? Да. Это не только мое впечатление.
Михална с трудом сдерживает возмущение, швыряет предметы на столике.
П а л ы ч. Павел, извините, забыл ваше отчество…
П а ш а. Для вас только Паша. Пока…
М и х а л н а (медленно встает, говорит с нарастающим напряжением). Молодой человек, должности зав.труппой люди ждут годами. Трудом добиваются! А вы чем?!
П а ш а. А мы? Мы талантом прем вперед. Талантом.
П а л ы ч. Талант не пропьешь.
П а ш а. Можно без намеков?
М и х а л н а. Можно. Через левое плечо (кричит) – кру-гом. Шагом-марш! Закрыть дверь с той стороны! Без стука и разрешения не входить!
П а ш а. Ой! Боюсь-боюсь-боюсь.
П а л ы ч. Правда. Ступай, голубь. Надо побыть в тишине.
П а ш а (восторженно). В тишине?! Да-да-да-да-да. Как же это я сразу… В тишине (выходит.)
Пауза.
М и х а л н а. Хорошо, твоя бутылка заперта. Дала бы ему по башке.
П а л ы ч. Жалко бутылку.
Громкий стук в дверь. Появляется улыбающийся Паша.
П а ш а. Разрешите? Спасибо! Уже побыли в тишине? (Смотрит на часы, взмахивает руками как дирижер. Слышен звук дрели, затем стук нескольких молотков и снова дрель.)
М и х а л н а. Этого просто не может быть.
П а ш а. Удивительное – рядом! (Сочиняет на ходу.) Удивительное – здесь. Мы бригадным здесь подрядом ремонтировать "взялесь". Леон Агулянский
П а л ы ч. Надеюсь, это шутка. Посмеялись и хватит. Работать надо, голубь.
П а ш а. Вот! Во-о-т! Вот оно слово правильное: "работать". Работать надо! Они и работают. Наш театр, обитель нашу, ремонтируют. Сроки (поправляет между ног.) поджимают.
М и х а л н а. Послушайте…
П а ш а. Да-да-да. Слушаю внимательно.
М и х а л н а. Мы играем спектакль, на минуточку. И вообще…
П а ш а. Не волнуйтесь, милочка, они тихо. Чмоки-чмоки (Уходит. Михална швыряет ему в след флакончик с таблетками.)
Музыка.
Сцена 4
Палыч хихикает, смеется все сильнее, истерически хохочет, не может успокоиться. Михална, очнувшись от ступора, собирает вещи со стола в сумочку. Достает влажную салфетку, стирает грим с лица. Собирается уходить. Опять слышен строительный шум. Потом первый звонок. После стука в дверь появляется Паша.
П а ш а. Разрешите? (Не дожидаясь ответа, указывая в сторону зала). С позволения сказать, биток. Первый звонок, а вы не гримированы. Дисциплинка, дисципли-и-нка. (Строительный шум.)
М и х а л н а. Не сочтите за труд – передать директору…
П а ш а. Да-да-да? Что такое?
М и х а л н а (указывая на лицо). Техника бедная у вас, лицом полощите. Я… Я не выйду на сцену. Спасибо (собирается уходить, Паша останавливает ее.)
П а ш а (восхищенно). Передам. Я переда-ам! Вот он где театр-то настоящий! Ольга Михална, вам должно быть известно, что замены нет. Спектакль придется...
М и х а л н а. Да. Отменяйте. Не будем мешать рабочим.
П а ш а. Обиделись, значит.
М и х а л н а. С позволения сказать.
П а ш а. Жаль.
М и х а л н а. Вам жаль?
П а ш а. Жаль. Вы обиделись, партнер ваш – нет.
П а л ы ч. Сто пудов (показывает губами поцелуй.)
П а ш а. Жаль! (Находит флакончик с таблетками на диване. Встряхивает, слушает, как звучат таблетки. Кривляясь, танцует самбу, используя флакончик как погремушку. Останавливается, показывает фокус с исчезновением флакона у него в руках, кланяется.) Жаль. (Выходит.)
Пауза.
М и х а л н а. Пошли - напьемся?
П а л ы ч. Ключ потерял, забыла?
М и х а л н а. Угощаю.
П а л ы ч. И на чай пригласишь?
М и х а л н а. Милка чужих не любит.
Пауза.
П а л ы ч. Круто. Круто. (Вызывающе.) Подумала? А-а, не успела! Рубанула так с плеча?! Экспромт! Нате вам! Молодец. Молодчина.
М и х а л н а. Ты не грузись. У меня там вон – "планов громадьё": белье погладить, Милка не кормлена…
П а л ы ч (указывая вверх). Затихло.
М и х а л н а. Пробили.
П а л ы ч. Я – ладно. Ребят не жалко? Работали, душу… чтобы ты, ты(!) вышла на сцену. И играла. (После короткой паузы.) Публика чем виновата? У них дома сериальчик про ментов, картошка жареная с луком, Интернетик перед сном. Ан-нет. Пришли тебя смотреть. Ты понимаешь? Все ты понимаешь. (Пауза.) Красивый жест. Поступок драматичный. Ценю.
М и х а л н а. Оценку в дневник?
П а л ы ч. Этюд разыграла? Но зритель кто? Директор, Паша, я? Кто?
М и х а л н а. Юр, все. Хватит на сегодня. Идем. Духотища здесь.
П а л ы ч. Идем. Идем!
М и х а л н а. Завтра…
П а л ы ч. Что завтра, Оля, что? Одна в нетопленной квартире? Нафталин (!) вместо адреналина?! (Пауза.) Я был на гребне. Чеховский герой, романтик и любовник. Успех у дам.
М и х а л н а. Пошло-поехало.
П а л ы ч. Да-а! Глаза восторженные из партера. Цветы, подарки и друзья. Успех, успех, успех.
М и х а л н а. Успех прописан не для всех.
П а л ы ч. На сцене каждый день! Зарплата - во (показывает комбинацию из трех пальцев).
М и х а л н а. С балкона не разглядят.
П а л ы ч. Но сериалы, антреприза и контракты, все это, как бы, впереди. Женился.
М и х а л н а. На Рите. Я помню. (Напевает.) "Рио-Рита, Рио-Рита, крутится вальсок".
П а л ы ч. Время идет. Контрактов нет. Народ из театров повалил на рынок. Герой-любовник, вроде, не удел. Хороший повод взяться за бутылку.
М и х а л н а. Отличный!
П а л ы ч. Пошел "бомбить" – разбил машину. (Пауза.) Оль, всем плевать на нас. Всем! Ты понимаешь? Каждый – только за себя. (Указывая на дверь.) Этот Барбос, он нас сожрет. Увидишь. Его хозяин – много опаснее. (На авансцене появляется Олег Петрович, жует сэндвич.) Стучусь. Вхожу. Здороваюсь. А он мне:
О л е г П е т р о в и ч. Что случилось?
П а л ы ч. Ни тебе – здрасьте, ни тебе садитесь.
О л е г П е т р о в и ч. Я занят. У Тани запишитесь на прием.
П а л ы ч. Мне, говорю, жилье бы улучшить. Давно в театре. Жду очереди. Другие получают, а я – нет. Так, эта сволочь, ты понимаешь?
О л е г П е т р о в и ч. Уважаемый, Юрий Палыч, если вы за долгие годы актерства…
П а л ы ч. "Актерства", слышишь?
О л е г П е т р о в и ч (продолжает). Не заработали на дом или квартиру, мне очень жаль. Я тащу все на своих плечах. Обиваю пороги, унижаюсь, загоняю народ в зал…
П а л ы ч (Михалне). "Народ", понимаешь?!
О л е г П е т р о в и ч (продолжает). Приглашаю модных режиссеров. Но я не могу сделать вас лучше, дорогой, не могу. Театр должен меняться. А вы играете однобоко, заскорузло и, я бы сказал, ходульно. Подумайте об этом. А мне пора (уходит.)
М и х а л н а. Как в НКВД: "Возьми бумагу, карандаш, сядь и подумай".
П а л ы ч. Оль, мне б заявление на стол! А я смолчал! Я проглотил! (Кричит.) А я смолчал и проглотил! (После короткой паузы.) Но почему?! (Тихо.) Почему? Народ он загоняет в театр, собака!
Пауза.
М и х а л н а. Народ. (После короткой паузы.) Пошли все в баню! Для кого ломаться-то?
П а л ы ч. Если честно, только для себя. Ты что, не хочешь для себя? Всем заподло, а?! Назло! Нам не дают, а мы играем! Нас не хотят, а мы идем! Оль, там снаружи нас никто не ждет. Здесь и больше нигде! Сейчас или никогда! Давай? Играем для себя? (Трясет ее за плечи.) Оль, Оля, соберись! (Пауза.)
М и х а л н а. Для себя. (После короткой паузы.) Для себя плохо нельзя, Юра. Для себя надо как в последний раз.
П а л ы ч. А я про что!
М и х а л н а (про себя). В последний раз.
П а л ы ч. Ну, вперед – на стены?! (Тихо осторожно.) Умница (Пытается ее поцеловать.)
Михална отмахивается от Палыча, садится за гримерный столик, гримируется.
П а л ы ч. Директора предупредить бы надо.
М и х а л н а. Пусть нервничает.
П а л ы ч. Оля?
М и х а л н а. У?
П а л ы ч. А ты – молодец! Молодчина! Взяла и обухом - трах! Круто!
М и х а л н а. Да, пошел ты!
П а л ы ч. Горжусь знакомством.
М и х а л н а. Не смог бы?
П а л ы ч. Не. Где уж нам - горбунам.
М и х а л н а. Плакать в жилетку – это вы мастера! Еще артисток молоденьких тискать за кулисами.
П а л ы ч (мечтательно). И на сцене тоже.
М и х а л н а. Мужчины нынче измельчали.
П а л ы ч. Не наше время, Оль, не наше.
М и х а л н а. А-а! Родились не вовремя! Мама, мама, роди меня обратно?
П а л ы ч. Была эпоха чести. Дрались на шпагах, пистолетах. За оскорбленье – смерть. Потом эпоха совести. Где равенство? Где братство? Нельзя другого угнетать. Теперь – наш век – без совести, без чести. Греби под себя. А кто мешает – коленом в грудь, локтем в ребро, в асфальт, в бетон. Коллективное письмо и - в гроб. Не наше время, извини.
М и х а л н а. Значит, грести под себя не научились, Юрий Палыч?
П а л ы ч. Не. Я только в жилетку и это – актрис за кулисами. Одна сказала: "У вас руки старые". Представляешь?
М и х а л н а. Перчатки надевай.
Музыка. Михална и Палыч гримируются.
М и х а л н а. Юр?
П а л ы ч. Что опять?
М и х а л н а. Чего ты не врезал ему?
П а л ы ч. Кому, тому или этому?
М и х а л н а. Обоим.
П а л ы ч. Кулаков на всех не хватит. И патронов тоже. А мы врежем сейчас. Всем им. Врежем так, что запомнят. Врежем?
М и х а л н а (взяв со столика бутафорский кинжал, с кавказским акцентом). Врэжим-врэжим, а потом зарэжим!
Появляется Олег Петрович, за ним – Паша.
М и х а л н а (не отрываясь от зеркала, кричит). Я же просила: без стука не входить!
О л е г П е т р о в и ч. На мужа своего кричите…
М и х а л н а (тихо). У меня нет мужа. (Обернувшись на Олега Павловича.) И вам это хорошо известно.
П а л ы ч. У меня, понимаете ли, тоже нет жены. Нет. Ушла. Сбежала от безденежья. От нищеты удрала. Кричать больше негде. Театр, знаете ли, - дом родной.
О л е г П е т р о в и ч. Вам бы в цирке работать.
Паша хохочет. Олег Петрович останавливает его взглядом. Паша проходит, садится на диван позади Олега Петровича.
П а л ы ч. Рекомендацию дадите? Я пойду.
О л е г П е т р о в и ч. В зале важные люди из администрации города.
П а л ы ч. Друзья ваши али покровители?
П а ш а. Юрий Палыч, это, с позволения сказать…
П а л ы ч. Кстати, ремонта вечером не будет?
О л е г П е т р о в и ч. Что здесь происходит? (После короткой паузы.) Я жду.
П а л ы ч. Видите ли, любезный, Олег Петрович, идет подготовка к выходу на сцену двух уважаемых вами и публикой актеров театра. Поскольку спектакль – детище коллективное, Ольга Михална решила не подводить никого, в том числе, конечно и Вас…
М и х а л н а. Я выйду. Вый-ду, если меня окончательно не сведут с ума.
О л е г П е т р о в и ч. Тронут до глубины души (собирается уходить.)
П а л ы ч. Да что вы? Душа? У вас есть душа?
Паша, улыбаясь, показывает два больших пальца вверх, устраивается поудобнее на диване.
М и х а л н а. Юра, хватит. Нам работать сейчас.
П а л ы ч. Душа так велика, что ее можно тронуть до глубины.
О л е г П е т р о в и ч. Вас тоже сводят с ума?
П а л ы ч. О-о! Что вы, что вы. Мне это не грозит. Я уже сумасшедший.
О л е г П е т р о в и ч. Я это запомню.
П а л ы ч. Какое внимание. Спасибо. Я рад.
О л е г П е т р о в и ч. Слушайте, Вы…
П а л ы ч. Не-е-ет. Это вы теперь послушайте. Актриса, ваша актриса, была на грани срыва. Не интересно почему? А? Даже из любопытства? Не? Врываетесь без стука. Грубите женщине… Вы никогда не думали, что здесь вы – для актеров, а не актеры - для вас? Нет? Конечно, нет. Надо на голову встать, чтобы понять это. А вы встаньте. Индийские йоги рекомендуют.
О л е г П е т р о в и ч. Ладно. Потом разберемся. Работайте.
П а л ы ч. Мы вам – Пиноккио на ниточках? Нам что, бояться вас? "Страшно, страшно, страшно"? На приветствия не отвечаете (смотрит на Пашу.) мне не отвечаете. Но-проблем. Нас учили приветствовать вельможу (делает реверанс.). Да, ручку, не поцеловать? А то… Я сколько раз просил – жилплощадь. Соседи, знаете, дерутся, орут, как в театре, прямо. А вы… Не отвечайте. Не трудитесь. Обойдусь. Спасибо. (Кланяется.) Спаси-и-ибо! (После короткой паузы). Да. Да-а-а! Чуть не забыл. Я же в больнице провалялся две недели. Вы не… Нет? Даже на пять минут? Вам некогда. Я понимаю. Вам не до нас. (Глядя на Пашу.) Пардон, не до меня.
О л е г П е т р о в и ч (смотрит на часы). Хороший монолог. Вы бы на сцене так. На сцене! А то ни формы, ни посыла. Ну, почесали языком и хватит. (Хлопая Палыча по плечу.) Работать надо. Время.
П а л ы ч (отбивает его руку, кривляясь). Вот чудо! Нет охоты. Вдруг для работы нет охоты. Ой! Нет охоты для работы. На спектакль я не выйду (достает из коробки влажную салфетку, протирает лицо, пытается приложить салфетку ко лбу Олега Петровича.) Промокнуть не желаете?
О л е г П е т р о в и ч (отбив его руку). Из какой пьесы кусочек?
М и х а л н а. Траги-фарс.
Паша знаком показывает Михалне, мол "уважаю"
О л е г П е т р о в и ч. Экспромт? Недурно. Я не Станиславский, но верю. Верю.
П а л ы ч. Такое имя знаете? Читали? Может, лично знакомы?
П а ш а. Респект и уважуха. Конкретно.
О л е г П е т р о в и ч (Палычу). Верю – верю каждому зверю. А тебе ежу – погожу.
П а л ы ч. Ежу? Это хорошо. Мне нравится. Оля, слышала? "Ежу". Хороший образ! Точный! Так вот, на сцену я сегодня (смотрит на Михалну.) не выйду (реверанс.)
М и х а л н а. Юра, это не смешно.
П а л ы ч. Нет? Не смешно? Меня, так разрывает от смеха, аж, колики, понимаешь, в животе.
Пауза.
Михална начинает медленно собирать свои вещи со столика в сумочку.
О л е г П е т р о в и ч (поднимает Пашу с дивана за грудки). Паша! Павел… Павел…
П а ш а (добавляет). Андреич.
О л е г П е т р о в и ч. Павел Андреич, мигом – гримироваться и – на сцену. Все ясно?! И смотри у меня! (Толкает Пашу, тот садится на диван. Уходя, оборачивается, Палычу.) Да. Юрий Палыч?
П а л ы ч (вызывающе). Ага.
О л е г П е т р о в и ч. Утром – заявление на стол (выходит, за ним семенит Паша, пытаясь к нему обратиться.)
Слышен второй звонок.
Пауза.
Михална смотрит на Палыча, понимающе кивает. Палыч делает жест, вроде "Оп-ля". Музыка.
Сцена 5
М и х а л н а (грустно). Браво. Я в восторге.
П а л ы ч (поет). "И се-ердце девичье забье-отся с восто-оргом чувств не для меня".
М и х а л н а. Ремонта не слышно больше.
П а л ы ч. Ничего. На пенсию…
М и х а л н а. Увлекся. Заигрался. Доигрался. Проигрался.
П а л ы ч. Рыбалка, дача, огород… Варенье на зиму. Варенье – рук творенье…
(Грустно.) Благодать. Айда со мной?
М и х а л н а. Нет у тебя дачи.
П а л ы ч. Жаль. Какие огурцы могли бы вырасти. (Подходит, обнимает ее.) Какие дети могли у нас родиться! (После короткой паузы.) Идем. Милка голодная, небось. Идем.
Михална освобождается из его объятия, пожимает плечами, красит губы.
П а л ы ч (понимающе кивает, улыбается – и здесь предательство. Осматривается, хлопает себя по карманам – не забыл ли чего. Собирается уходить. Останавливается). Он же еще молодой, да? Подучить, да направить. В хорошие руки бы его. (Тихо.) В хорошие руки. Это хорошо. Это правильно.
М и х а л н а. Верняк. (После короткой паузы.) "Актеры умирают, театр жив". Кто это сказал? Кто? (У нее начинается истерика, сначала – хохот, потом агрессия – разбрасывает вещи, кричит.) Идите вы все! Уроды! Вот моральные уроды! И физические тоже! Все годы унижаюсь и терплю, терплю и унижаюсь, еще капризы ваши тут разруливай! Маму Терезу нашли!
П а л ы ч (поет). "Мама, мама, что мы будем делать…" (После короткой паузы.) Как быстро время-то летит, Оль. Несется просто! А сегодня полный зал. Надо же, именно, сегодня – и полный зал.
М и х а л н а (цинично). Может, в туалете его запрешь?
П а л ы ч. Замок сломан. Забыла?
М и х а л н а. Замочишь?
П а л ы ч (грустно). В сартире? Я не президент.
М и х а л н а. Битое стекло – на сцену.
П а л ы ч. У нас тут не балет.
После стука в дверь входит Паша.
П а ш а (подскакивает к Палычу). Палыч, я же текст могу это…
П а л ы ч. Партнерша выручит. На губы смотри, не в глаза. Губами подскажет.
Михална неслышно выговаривает губами: "Пошел на х…"
П а ш а. А вот это, монолог там в третьей сцене. Его как на подъеме или депресснуть?
П а л ы ч. Сердце подскажет.
П а ш а. Сердце? Да-да-да-да.
П а л ы ч. Зал слушай. Зал. Он тоже помогает.
П а ш а. Зал. Да-да-да-да.
М и х а л н а. Нормально все будет, не дрейфь.
П а ш а. Ольга Михална, там это, по щекам - несильно, ладно?
М и х а л н а. Будешь мордой полоскать – убью вообще!
П а ш а. Понял-понял. Я буду… Я-а всё-о. Да…
П а л ы ч (хлопает Пашу по плечу, уходит, у входа останавливается, разворачивается). Паша!
П а ш а ш а. Да-да, Юрий Палыч, да.
Михална смотрит в лицо Палыча, ясно – задумал недоброе. Она чуть заметно качает головой, мол "не делай этого".
П а л ы ч (Смотрит на часы, хлопает себя по карманам, ищет в ящиках столика). Да, где же он, зараза!
М и х а л н а (Паше). Вот как надо. Техника. Учись.
П а л ы ч. Паша, Пал Андреич, (усаживает Пашу на диван рядом с собой). Это очень непростой спектакль. Для тебя серьезный, нет, серьезнейший дебют! Большая роль. Такая партнерша – удача!
П а ш а. Д-да. Я понимаю. Все понимаю. Это…
П а л ы ч. Волнуешься?
П а ш а. Да. Есть. Есть немного.
П а л ы ч. Зрителю, пардон, народу, твое волнение (жестом показывает "не нужно"). Понимаешь?! Ему – правду на сцене. Правду!
П а ш а. Ой, Юрий, Палыч, вот, зря вы это все. Нельзя было так.
П а л ы ч. Паш, Па-а-аш? Разве не мечтал об этой роли? А? Что, голубь, не мечтал?
П а ш а. Да-а. Да. Я же…
Палыч подходит к правому столику, берет кинжал.
П а ш а (кричит). Палыч, ты что? Палыч! Ольга Михална, вы что вообще?!
П а л ы ч (взламывает кинжалом замочек ящика левого стола). Тихо, голубь, тихо! (Достает из ящика стола бутылку водки и два стакана, ставит на столик, открывает бутылку скольжением ладони, так, что пробка отлетает в сторону.) Накатим? Для храбрости.
М и х а л н а. Юра!
П а ш а. Мне нельзя. Я обещал. И вообще…
П а л ы ч. А запороть спектакль и Михалну подвести, - это честно будет, голубь?! Один глоток и "всё – при всем". Давай (наливает в стаканы, выпивают.)
П а ш а. Все. Я – все. Гримироваться (садится за гримерный столик Палыча.)
П а л ы ч (подливает еще в стаканы). Ты, слышишь, голубь, на Михалну, на Михалну (показывает "смотри") больше. Она подскажет и движение и эмоцию. Вообще, это успех, такое доверие. Ну, (поднимают стаканы.) за успех! (Выпивают.)
П а ш а. Хорошо. Тепло в кишках, тепло в душе, на сцену мне пора…
П а л ы ч (добавляет в рифму). Уже.
П а ш а (по голосу ясно – он пьянеет). Да-а! Но за успех, ведь, надо потом.
Михална беспокойно ходит по гримерке. Собирается остановить Палыча, но не делает этого.
П а л ы ч (наливает еще). Потом? Обязательно. И потом. Не знаю, будешь ли со мной после триумфа. Давай сейчас (выпивают.) Я, может, специально – ради тебя, голубь – "молодым дорогу", как бы, уступаю.
П а ш а (пьяным голосом). Не, Палыч, ты мужик. Ты настоящий. Гримироваться надо. Скоро работать.
П а л ы ч (наливает еще). Чего гримироваться? Лицо театральное! Глаза выразительные! Мимика – во! (большой палец вверх). Выходи, держи паузу – аплодисменты твои! (Пудрит щеки Паши.) Так, хорошо. Годится.
М и х а л н а (встает, смотрит в зал, цитирует). "Кто жил и мыслил, тот не может в душе не презирать людей" А.С.Пушкин.
Музыка.
П а ш а (развалясь на диване, пьяным голосом). Мне еще в школе говорили… Нет, правда, друзья, там, учителя, соседи: "Ты будущий артист". Почему будущий? Артист. Артистом родился, артистом помру.
М и х а л н а. Молод еще помирать-то… (Махнув рукой.) Ай!
П а ш а. Я уже в третьем классе знал: театр… Театр, это ух! Это же мир! Целый мир!
Палыч не находит себе места. Он в ужасе от содеянного и оттого, что исправить нельзя. Смотрит на Пашу, кусает кулак. Смотрит на Михалну, та осуждающе качает головой, едва сдерживается, чтобы не взорваться.
П а ш а (продолжает). Другого пути нет.
П а л ы ч (напевает, ему вторит Паша). "Другого нет у нас пути. В руках у нас винтовка".
П а ш а. Ребята, вы такие классные! Я вас люблю! С такими наставниками (кричит) вперед, к вершинам мастерства!
М и х а л н а (в отчаянии). Юра, Юра, Юра, Юра!
П а ш а. Да! Юра, Юрий Палыч – самый…
М и х а л н а. Паш, не ори. Приляг вон – отдохни перед выходом. (Вопросительно смотрит на Палыча, мол, как с этим жить-то будешь?)
П а л ы ч. Оль, не надо! Без тебя, понимаешь, во (показывает "сыт по горло".)
М и х а л н а. Вместе столько лет, а я тебя не знаю.
П а л ы ч. Мы не вместе, Оля. Работаем. Работаем (!) вместе.
П а ш а. Теперь мы вместе здесь работаэм!
М и х а л н а (кивая в сторону Паши). Мечтал, надеялся и ждал.
П а л ы ч. Молодой "ышо". Карьера впереди… с заднего входа.
М и х а л н а. Лежачих бьешь.
П а ш а. Я не лежачий. Вы чё? Я знаю, в театре надо жить и…
М и х а л н а. Пахать надо, Пашенька, пахать!
П а ш а. Я буду, я люблю… Вы молодцы, конкретно! Нет, по чесноку!
П а л ы ч. Паша-Паша – радость наша, все еще будет. Все еще будет. (После короткой паузы.) У меня тоже все еще будет: дача, рыбалка, грибы, огород…
М и х а л н а (растирает колено). Стреляет, зараза, не могу.
П а л ы ч. На сцену выйдешь – как рукой…
П а ш а. Да-да! На сцене все проходит, даже кашель и температура.
П а л ы ч (про себя). Все проходит.
Стук в дверь.
М и х а л н а (усмехнувшись). Войдите!
Входит Олег Петрович, собирается что-то сказать, видит Пашу. Смотрит на Палыча и Михалну, те отводят глаза. Пауза.
П а ш а. Олег, спасибо за довериэ! Меня ребята успокоили, все будет о'кей! Все под контролем.
О л е г П е т р о в и ч (Палычу). Не ожидал. От вас не ожидал. Да. Круто! Вам бы в политику или бизнес. (После короткой паузы.) Какой талант, не театральный, нет, отнюдь не театральный! Не стыдно, Юрий Палыч, избиение младенцев…
П а ш а. Я не младенец, я актер.
О л е г П е т р о в и ч (берет бутылку). Спасибо – водку в стакан, а не яд – в ухо. Спасибо. (После короткой паузы.) Юрий Палыч, я не намерен просить вас работать сегодня. Много чести. Решайте сами, только быстро. (За шкирку поднимает с дивана Пашу, ведет к двери, тот сопротивляется, но директор сильнее. У самой двери оборачивается, бросает очень грустно.) Извините (выходят.)
Пауза.
Палыч в шоке. Звучит третий звонок.
М и х а л н а (щелкает пальцами перед носом Палыча). Эй! Э-эй! Очнись! Очнись, давай, на сцену ползем.
П а л ы ч (грустно). Смешно.
М и х а л н а (цинично). Да. Обхохотались. (После короткой паузы.) Зря я накрутила тебя. Зря!
П а л ы ч. Я уж десять лет как накрученный, но не раскрученный.
М и х а л н а. Короче, словил эмоцию?! Давай – работать! (Кричит.) Юра, подъем! Труба зовет!
П а л ы ч (вздрагивает, мобилизуется). Последний бой?
М и х а л н а. Последний трамвай! Оторвемся по полной! Третий звонок Юра! Все! Все-о!
П а л ы ч (мобилизуется, преобразуется). Так! Работаем, как всегда хотели. Помнишь?
М и х а л н а. Все (руками показывает: "перевернуть"), что ли?!
П а л ы ч. Смотри. (Достает текст пьесы, помечает в нем карандашом). Здесь – быстро, на одном дыхании. Здесь дай подвигаться, только из рампы не выпадай. Здесь монолог не мне, а залу! Поняла? Оценка – пауза, пауза – оценка. В паузах закопано все. Играть в глубину. Остальное, как я тебе говорил. В последней сцене - эмоции плавно наверх и взрыв. Все!
М и х а л н а (воодушевленно). Уверен?
П а л ы ч. Что?
М и х а л н а. Уверен?
П а л ы ч. Да, пошла ты, заешь, куда!
Слышно объявление по трансляции: "Дамы и господа, отключите, пожалуйста, мобильные телефоны. Спасибо! Приятного вечера!"
М и х а л н а. Все-Все! Давай! (Толкает его в спину. Выходят.)
Музыка.
Сцена 5
Тиканье часов. Отдаленно слышны звуки спектакля, голоса Палыча и Михалны.
П а л ы ч. Все еще впереди.
М и х а л н а. Впереди или нет – не знаю. Но я ни о чем не жалею.
П а л ы ч. Постойте. Я должен сказать что-то очень важное. Ваш мир теплее, светлее, правильнее. Он цветной! Хотел вытащить вас из него. Сам оказался внутри, и не жалею!
М и х а л н а. Не вините себя. Я сама виновата во всем. Дождь кончился. Мне пора.
П а л ы ч. Еще не время.
М и х а л н а. Кто может выгнать вас из моего мира? Пролетят годы. Появится другая музыка. Я уйду, но мои песни будут жить, и никто не сможет петь их, как я. Я люблю вас и, действительно, ни о чем не жалею.
Музыка. Слышны овации и крики: "Браво!" Эти звуки постепенно затихают. Михална и Палыч счастливые, возбужденные, сияющие возвращаются в гримерку.
М и х а л н а (восторженно). Что это было?
П а л ы ч. Это было? Это было нечто! (Обнимаются.)
М и х а л н а. Боже, какая легкость! Я просто летала! Тишина в зале была магическая, волшебная! Юрий Палыч, вы гений!
П а л ы ч. При чем тут я? Марионетки сорвались с ниточек. Имеем право…
М и х а л н а (добавляет). Почудить.
П а л ы ч. Не-е-т. Почудить – это режиссер. Мы существовали…
М и х а л н а. Жили.
П а л ы ч. Жили на сцене. (После короткой паузы.) Другой жизни нет, и не будет, Оля. Мы к ней не подготовлены. (Пауза.)
М и х а л н а (восторженно). И не надо! Не надо жизни нам другой, ты, мой любимый…
П а л ы ч (добавляет в рифму). Дорогой!
М и х а л н а. У-ух! Здорово! Ура-а-а!
П а л ы ч (жестом останавливает, мол, не так громко, тихо вместе). Ура-ура-ура-а-а! (Обнимаются.)
М и х а л н а (держа руки на его плечах). Что?
П а л ы ч. Да-а-а.
М и х а л н а. Пригласить на чай?!
П а л ы ч. Милка чужих не любит.
М и х а л н а. Боишься?
П а л ы ч. Боюсь. Боюсь, никогда уже не попаду в эту свободу, глубину, истину.
М и х а л н а. А я устала бояться.
П а л ы ч. Оля, сегодня нам поверили.
М и х а л н а. Мы сами…
Стук в дверь.
М и х а л н а. Да-да, войдите.
Входит Олег Петрович. Он восхищен, смотрит на актеров, не понимая, как это удалось.
О л е г П е т р о в и ч. Поздравляю! Успех! Огромный успех! Ко мне подходили… Вы даже не представляете, что сделали для театра, нашего театра, всего коллектива! (После короткой паузы.) Нужно сохранить, зафиксировать именно так. Именно так!
П а л ы ч. А режиссер?
О л е г П е т р о в и ч. Его поздравили с успехом. Он проглотил. Не подавился!
М и х а л н а. И правильно.
П а л ы ч. Жизнь нельзя ни сохранить, ни зафиксировать.
О л е г П е т р о в и ч. С этим можно и поспорить. Но не сейчас. Не уходите. К вам могут зайти (указывает пальцем вверх.) Все. Отдыхайте. Смотрите, не напейтесь. (Махнув рукой.) На-пейтесь! (У двери.) Спектакль будем вывозить! (Выходит.)
Пауза.
М и х а л н а и П а л ы ч (вместе тихо). Ура-ура-ура-а-а!
П а л ы ч (устанавливает табурет посреди гримерки, на него - два стакана, берет бутылку водки). Что будет завтра, я не знаю. А сегодня…
М и х а л н а (добавляет). Мы играли лучший спектакль в нашей жизни!
Палыч наливает в стаканы, закрывает пробкой бутылку, швыряет ее о стену. Михална мотает головой, закрыв лицо руками. Палыч сбивает рукой стаканы, бьет ладонью по табурету. Встает, выходит на авансцену. Пауза.
М и х а л н а. Пойдем к нему.
П а л ы ч. И скажем что? Победителей не судят?
М и х а л н а. Мы проигравшие.
П а л ы ч. Не мы, а я.
М и х а л н а. Мы(!) проигравшие. Цена победы слишком высока. Пойдем к нему.
П а л ы ч. Простит? Наверное, простит. Наверняка. (После короткой паузы.) Наверняка. И что?
М и х а л н а. Себя жалеешь? (Возмущенно.) Все – только о себе! Никто – о деле! Сначала – я, потом спектакль! И так всегда! (Тихо.) И так везде.
П а л ы ч. Актер не может жить без "я".
М и х а л н а. Но театр, это (жестом показывает сплочение.) мы.
П а л ы ч. Актер не может жить без "я". (После короткой паузы). На Гаваи поехать – обнулиться?
М и х а л н а. Пятновыводитель купи. Дешевле будет.
П а л ы ч. Почему? (Кричит.) Почему ты не огрела меня бутылкой, табуреткой, не звала на помощь, почему?! Почему-у-у?!
М и х а л н а. Не верила. (После короткой паузы.) Не верила, что ты способен.
П а л ы ч. Спасибо, что не верила. Спасибо. Я сам не верил.
М и х а л н а. Я виновата. Знаю. Это твой спектакль. Твой!
П а л ы ч (про себя). Наш.
М и х а л н а. Да пошел ты!
Пауза.
М и х а л н а. Он мог бы отказаться и не пить.
П а л ы ч (кричит). Не надо, Оля! Вот, не надо!
М и х а л н а (тихо). Да, ладно, не ори ты. (После короткой паузы.) Юр, ведь он подшитый. Ты же знал.
П а л ы ч. Фигня все эти подшивания. Проверено. (Пауза.)
М и х а л н а. Вот оно что. Не знала.
П а л ы ч. Теперь знаешь.
М и х а л н а. Это когда Рита ушла?
П а л ы ч. Тебя рядом не было…
М и х а л н а. Не моя вина, Юра. И хватит об этом! (После короткой паузы.) Давай усыновим его, талант раскроем, технику найдем…
П а л ы ч. Д-да. "В хорошие бы руки", - я помню, помню. А руки-то хорошие? (После короткой паузы.) Ума не приложу, как это все - в один момент. В одну секунду! Теперь не открутить назад и не исправить. (Тихо.) Не открутить назад и не исправить. (Смотрит на часы.) Один дубль. Снято. (После короткой паузы.) Пошли, никто к нам не идет. И хорошо. (Про себя.) Рыбалка, дача, огород. Рыбалка, дача, ого-род.
Михална собирает вещи со столика в сумочку. Что-то ищет, обеспокоена.
М и х а л н а. Флакончик белый не видал?
П а л ы ч. Не разбрасывай барахло свое!
М и х а л н а. Зараза! Снотворное только вчера купила – тысячу рублей! Вот, зараза! (Продолжает искать.)
После стука в дверь появляется Олег Петрович.
О л е г П е т р о в и ч. Паша заходил? Исчез. Продюсер ждет киношный, а он как сквозь землю. Из театра, говорят, не выходил.
Михална и Палыч смотрят друг на друга.
О л е г П е т р о в и ч. Я опять чего-то не знаю?
П а л ы ч. Найти! Причем, немедленно!
Слышен приближающийся вой сирены "скорой помощи".
М и х а л н а. Надеюсь, не поздно.
О л е г П е т р о в и ч. К нам, что ли? (Выбегает.)
Михална продолжает искать лекарство, раздражаясь все больше.
М и х а л н а. Он вены уже резал в прошлом году.
П а л ы ч (встает на колени на авансцене). Сволочь! Сволочь! Нет! Только не это! Снесу любые унижения, искуплю, но только…Здоровье, разум, память, жизнь - все заберите!
М и х а л н а (кричит). У тебя нет ни хрена, Юра! Нет! Здоровье?! Накрылось медным тазом! Память? Ты роли выучить не можешь! А жизнь? (Махнув рукой.) Не жизнь - плохой спектакль, Юра. (Тихо.) Чем жертвовать-то будешь? Что на алтарь положишь? Может, душу? Не выйдет! Ты душу променял на вдохновенье и успех. Прости!
П а л ы ч. Зачем ты принесла таблетки? (С нарастающим напряжением.) Зачем и почему сюда?! (Кричит.) Зачем снотворное в гримерке?!
Михална обнаруживает белый флакон под диваном, собирается обрадовать Палыча. Входит Паша, у него мокрые волосы и полотенце на голове.
П а ш а (Палычу). Молитесь? Это правильно. После такого спектакля на вас молиться надо. Конкретно!
Палыч остается в том же положении - ступор. Михална кладет флакон в сумочку.
П а ш а (продолжает). Юля (показывает "с пузом") приперлась на спектакль. Так впечатлилась, схватки начались. Увезли только что. (Вытирает голову полотенцем.) Меня баба Варя кофе напоила и башкой - под кран.
М и х а л н а. Подъемный?
П а ш а. Холодный. Ух, хорошо! Странное дело. Друзей немерено, а кроме вас поделиться не с кем. (Кричит.) Меня же утвердили! (Обнимает Михалну. Подбегает к стоящему на коленях Палычу, накрывает его голову полотенцем.) Ут-вер-ди-ли! Двенадцать серий!
П а л ы ч (стаскивает полотенце с головы, вешает на шею). Паша?
П а ш а. Вы представляете, двенадцать серий!
П а л ы ч (громче). Паша?!
П а ш а. Год работы. Каждый день! Каждый день! Каждый день!
П а л ы ч (кричит). Паша?!
П а ш а (тихо). Каждый день.
П а л ы ч. Я виноват перед тобой…
М и х а л н а. Мы виноваты оба!
Пауза.
П а ш а. Мой дед учил: "Всевышний дает не что хотим, а что нам надо". Продюсер сидел в шестом ряду. Увидел бы меня, да еще в паре с Ольгой Михалной, и фиг бы утвердил! Но это – сугубо между нами! (После короткой паузы.) Мне пора – к зовущим далям! (Уходит, у двери оборачивается.) Да. Сегодня вы… Теперь я верю: театр жив. (Уходит.)
П а л ы ч (поет из песни "По тундре"):
"Мы ушли на свободу, о которой мечтают.
О которой так много в лагерях говорят.
Перед нами открылись безграничные дали.
И теперь на свободе будем мы воровать".
М и х а л н а. Обнулился. На билетах в Гаваи сэкономил. В ресторан бы пригласил.
П а л ы ч. Пройдут годы. Нас не будет, а эта история останется. Театральная байка. Актерский труд – скоропортящийся товар.
М и х а л н а. Какое слово: скоропортящийся.
П а л ы ч. Какое слово "товар". Не вышел на сцену, и нет ничего: ни образа, ни роли, ни тебя. (Про себя.) Ни образа, ни роли, ни тебя.
М и х а л н а. Юр, я тут наговорила…
П а л ы ч. Мне казалось, театр делает нас лучше. А он…
М и х а л н а. Что? Срывает маски? Это ж хорошо! Это правильно. Долой маску, смотрись в зеркало, ужаснись и прости себя. Прости.
П а л ы ч. Простить.
М и х а л н а.
Простим себя, на всякий случай.
Обид не счесть, грехов не счесть.
Срывая маски, станем лучше
Хотя бы, здесь, хотя бы здесь. Леон Агулянский
Пошли?
П а л ы ч. Да. (Не трогается с места.)
М и х а л н а. Юра! Ну, хватит? Юрий Палыч, это был наш лучший спектакль!
П а л ы ч. Лучший спектакль еще впереди. Иначе нельзя. Иначе, все. (Кричит.) Все-о!
М и х а л н а. Его могло не быть. Никогда. Никогда не быть. А он был, Юра! Был сегодня. Он еще здесь в воздухе, в стенах, в половицах. (Тихо.) Не развеялся. (Отчаянно.) Не развеялся!
П а л ы ч. Много бы дал – открутить назад и все исправить.
М и х а л н а. Исправить? (Кричит.) Лучше сделать или хуже?!
П а л ы ч. Хуже некуда.
М и х а л н а (театрально). О, дай платок, я разрыдаюсь! Я ж говорю, все – о себе, никто о деле. Ну, идем, идем! Поднимай мадам сижу! Отпразднуем великий день. Давай.
П а л ы ч. Надо режиссерский сценарий писать. (Подражая Олегу Петровичу.) Сохранить и зафиксировать! (Тихо.) Сохранить и зафиксировать.
М и х а л н а. Имей совесть, Палыч. Я не жрамши сутра.
П а л ы ч (про себя). Имей совесть. (Смотрит на стену над гримерным столиком Михалны.) Здесь были часы. Здесь были часы. Всегда. Они ходили. (Подходит к дивану.) Они ходили. Который час?
М и х а л н а. Я(!) ночевать тут не останусь!
П а л ы ч. Их нет. Это хорошо! Просто, здорово!
М и х а л н а. Юр, у меня аппарат дома. Давление померим.
П а л ы ч. Они тикали… (Кричит.) Нет! Они вбивали гвозди! (Показывает на голову.) Тик-так! Тик-так! Тик-так! Тик-так! (После короткой паузы.) Теперь их нет, а боль осталась.
М и х а л н а. Не-е-ет. Так и до инфаркта недалеко. Тебе сиделка нужна. Из молодых актрис - кого? Ушли все.
П а л ы ч. Они на спектакли не ходят. Учатся жить там снаружи.
М и х а л н а. Старый, зову последний раз.
П а л ы ч (про себя). Последний раз. Нет. Я побуду.
М и х а л н а (после короткой паузы). Боишься не вернуться?
П а л ы ч. Какая тишина. Пойдешь через зал, каблуками не стучи. Театр спит. Не буди его.
М и х а л н а. А ты не бойся! (Поет отчаянно.) Ойся, ты, ойся, ты его не бойся! (После короткой паузы.) Ты лучше вспомни, как в больнице валялся коллективом забытый. Короля Лира мечтал. Получил? (После короткой паузы.) Сама бы дверью хлопнула. Не веришь? Не веришь. И правильно. Как семь вечера, мечусь по комнате, а первого звонка все нет. Милка прячется, а я не знаю, одеваться, гримироваться или выпрыгнуть в окно.
П а л ы ч. Сугробы под окнами. Бесполезно.
М и х а л н а. А-а. Ну, я летом выпрыгну. (Поле короткой паузы.) Юр, я тоже предавала. (После короткой паузы.) Вы на гастролях были. Рассказала Рите все, да-да, все о нас с тобой. И что ребенка нашего жду.
П а л ы ч. Ребенка? Почему я узнаю об этом через тридцать лет?
М и х а л н а. Хороший вопрос. Реши только, кому адресован, мне или тебе. (Пауза.) Ты думал, Рита от безденежья? Она хорошая. Спокойная. Какая выдержка. Стальные нервы. Ни истерики, ни слез. Говорит так: "Зачем вам это? Вы же актриса". Зачем вам это? (С усилением.) Зачем вам это?! (Кричит.) Зачем вам э-то?! Жестоко, нет? Жестоко. Это "зачем" сверлило и отравляло изнутри. Думала, привыкну. Не-а. Боль не проходит. "Зачем вам это?" Каждую ночь, каждое утро. (Пауза.) Ребенка я не дождалась. Прости. Прости.
Палыч обнимает Михалну. Пауза.
П а л ы ч. Рита молчала.
М и х а л н а (отстраняется от него). Думала, ты знаешь.
П а л ы ч. Собрала вещи и ушла.
М и х а л н а. Постой, может, говоря: "Зачем вам это", имела в виду нас. Нас обоих. Тогда не страшно. Не так страшно.
П а л ы ч. Мы сами делаем жизнь такой. Вроде, здоровы, одеты, накормлены. А жизнь невыносима. (Про себя.) Зачем вам это.
М и х а л н а. Видать, мало нам "одеты и накормлены". Страданья подавай.
Пауза.
П а л ы ч. Охотники волчицу подняли из логова. Огромная была, сильная. Никого не подпустила. Кровью истекла, затихла. Волчат прикладами забили. Мне тогда - лет десять. Стою, ноги тяжелые, как водолаз, в висках стучит, в глазах темно. Последний - под корягу и шипит, не сдается. Сосед отдал его мне. (После короткой паузы.) Волчок. Я назвал его Волчок. Он рос так быстро. Скоро уже боялись подходить. Смотрел желтыми глазами и обнажал клыки. Хотел отпустить его. Много раз хотел. Боялся, вернется – отомстить за мать. По ночам он выл глубоко, протяжно. Собаки будили лаем всю деревню. Отец говорил: в лесу погибнет. Вырос на привязи. Воли не знает. (Пауза.)
М и х а л н а. Отпустил?
П а л ы ч. Застрелили. Я на рыбалке был. Не заступился. (Про себя.) Не заступился. (После короткой паузы.) Шкуру повесили в сарае. Я ночью в лес утащил. Под корягой оставил, той самой.
М и х а л н а. Нельзя волку на привязи.
П а л ы ч. Зачем ее убили в лесу?
М и х а л н а. Чтоб не таскала кур в деревне.
П а л ы ч. Она не таскала. Хозяйки курям бошки топором отрубали. (После короткой паузы.) Бац, и все. Обратно не пришьешь.
М и х а л н а. Бабушка куриный суп с лапшой варила. У-у! А я, вот, не умею. Все. Пошли. Пошли, родной.
П а л ы ч. Еще побуду. Ты иди. (Подает ей пальто – помогает надеть, пока она спиной к нему, вытаскивает из ее сумочки флакон с таблетками.)
М и х а л н а. Уверен?
П а л ы ч. Сто пудов.
М и х а л н а (указывая на диван). Придет серенький волчок и укусит за бочок.
П а л ы ч. Волчок не придет.
М и х а л н а. Ой, прости, прости. Все. Почапала. (Целует его в лоб, уходит.)
П а л ы ч (выходит на авансцену, открывает крышку флакона, высыпает таблетки в руку). Не придет. Жестокость. Тупая бесцельная жестокость. (Медленно подносит горсть таблеток ко рту.) Какая тишина. Пойдешь через зал, каблуками не стучи. Театр спит. Утром зажгут свет. Мариванна с пылесосом - по рядам. Рабочие застучат молотками над декорацией. Публика наполнит зал. Дыханье сотен зрителей. Такие разные, они здесь. Гаснет свет. Все затихает. Люди, оставьте все. Играют вас, про вас, для вас. (После короткой паузы.) Для вас. Не спешите обратно. Останьтесь. Еще немного побудьте собой. Забудьте ненависть и жестокость. Раскайтесь и простите себя. Не бойтесь. Никто здесь не спросит: "Зачем это вам?" (Швыряет таблетки вверх.)
Музыка.
12.08.2017
ЗАЧЕМ ЭТО ВАМ?
Леон Агулянский (Leon Agulansky) Писатель, драматург, автор текстов песен